9 декабря 2016 года в Доме писателей состоялось заседание литературной студии
“Метафора”, на которой победителям конкурса были вручены грамоты лауреатов,
дипломы и похвальные грамоты: Грамота лауреата первой степени была вручена
Лубянко Наталье Борисовне (литературный псевдоним Наталья Апрельская), г.
Санкт-Петербург; грамотой лауреата второй степени была удостоена Нестеренко
Елена Юрьевна, г. Керчь, Крым; грамотой лауреата третьей степени был награждён
Бениаминов Андрей Геннадьевич, г. Псков. Дипломантом первой степени стал
Колесов Юрий Михайлович, г. Санкт-Петербург; диплома второй степени удостоена
Крылова Зоя Михайловна, г. Рыбинск; диплома третьей степени удостоена
Карабинская Инга Витальевна, г. Уфа. Похвальными грамотами Союза женщин
Санкт-Петербурга и Ленинградской области награждены: Кузнецова Мария
Олеговна, г. Санкт-Петербург; Балева Ольга Александровна, г. Красногорск,
Московская область; Иванов Сергей Иванович, г. Санкт-Петербург.
Наталья Апрельская
***
Женщина в метро с лицом мадонны
Прижимает к сердцу малыша.
В душной многоликости вагонной
Мама молодая хороша.
Юная совсем, почти девчонка,
Светлоглаза, волосы в пучок.
Акварель, написанная тонко…
А напротив, вижу, – старичок
Смотрит на неё. Потом в блокноте,
Отразив изящные черты,
Подаёт эскиз мне:
– Узнаёте?
– Чудо материнской красоты.
Елена Нестеренко
Жена
Послушай-ка, ведь я – твоя жена,
И хоть противоречишь ты упрямо,
Но всё же из тебя сотворена
Я точно так, как Ева из Адама.
Я – из ребра. Я – из тебя всего:
Из мелочей и из ночей бессонных.
Я о тебе не знаю ничего,
И знаю всё, как знают только жёны.
Со мной грустишь,
на мне срываешь злость,
Губами в щёку тычешься спросонок, –
Мой царь, мой бог, моя земная ось,
Наивный мой беспомощный ребёнок!
Тревожна жизнь. Потушит ночь огни,
Я ж над тобой и целым миром плачу.
– О, Господи!.. Спаси и сохрани!.. –
Восходит в небо шёпот мой горячий.
А утром, встав, привычно занята,
Тебе, родной мой, улыбаюсь мило
И жребий, где молитва и плита,
Несу сквозь всё несовершенство мира.
Андрей Бениаминов
Любимой
Мой дом наполнен тишиной
и полночь за окном,
с моей красавицей женой
мы чай на кухне пьём.
Ласкает душу тишина,
льёт лампа мягкий свет…
– Ты у меня навек одна,
тебя прекрасней нет!
Спасибо за двоих сынов,
что в детской мирно спят,
спасибо, за твою любовь,
за дом, что тих и свят.
За то, что два десятка лет
ты бережёшь семью,
за эту ночь, и за рассвет,
за трепетность твою…
…………………………
Среди невзгод и суеты,
среди мирских тревог,
есть капля сбывшейся мечты –
наш тихий уголок.
Юрий Колесов
Пришла
И ты пришла… Ты – у меня…
И, словно девочка, робеешь…
Ты у каминного огня
Озябнувшие руки греешь,
Не принимая рук моих,
Чуть отстранясь насторожённо…
Но верю: вышел срок лихих
Годин, что был определён нам.
О как близка ты в этот час –
Вся предо мной как на картинке:
Прямой пробор, у вешних глаз
По две осенних паутинки,
И у виска инеет прядь
От вьюг, не пролетевших мимо,
Но не сгубивших благодать,
Тобой лучимую незримо,
Твоё иконное лицо,
И светлый взгляд пречистой девы,
И обручальное кольцо
На безымянном, что на левой…
Зоя Крылова
Любимая женщина
Что нам судьбой завещано, –
От нас неотделимо.
Нет возраста у женщины,
Пока она любима.
Душой нежна, таинственна,
Хоть на висках седины.
Она всегда единственна
Для своего мужчины.
Свободна или венчана,
Сильна или ранима –
Не плачет в горе женщина,
Пока она любима.
Не модная, ретивая,
В делах неутомима,
По-своему красивая
И потому любима.
Святая или грешная,
Но Господом хранима.
Счастливей нет той женщины,
Которая любима!
Инга Карабинская
Три женщины
Первой просто бывало страшно
заснуть одной,
И тогда он читал ей сказки
из добрых книжек.
Отгоняя ночные страхи, берёг покой,
И когда она касалась его рукой,
В целом мире к нему никого
не бывало ближе.
И она была нежной дочкой,
преданною сестрой,
И едва холода тайком
пробирались в душу,
Согревался ею,
словно лесным костром,
И рождался снова в обыденном
и простом,
Но редчайшем её таланте –
смотреть и слушать.
А Вторая его ироничным и цепким
взяла умом.
Вся она была – сплошной
цельнокройный мрамор.
И она о нём знала больше,
чем он о себе самом,
Снисходя к нему чуть рассеянно,
но при том,
Оставаясь пристрастной,
как к старшему сыну – мама.
У неё был орлиный взгляд,
изящный разлёт бровей,
Он дрожал под её рукой,
как в преддверье удара плетью.
С ней дышалось горше,
безвыходней и больней,
Он порой был готов бросить всё
и остаться с ней,
Он порой был почти готов…
Но являлась Третья.
Но являлась Третья –
и ставила мир вверх дном.
Он сходил с ума по щелчку
её тонких пальцев.
И она поила его собою,
как дорогим вином,
И две первых казались
просто случайным сном,
Да и сам он себе казался
канвой на пяльцах.
И являлась Третья,
и с ней мог справиться он один;
И когда иссякали силы и блекли звёзды,
И она замирала во сне на его груди,
Он шептал бесконечное:
слышишь, не уходи,
Вдруг ещё неделя, ещё минута –
и будет поздно…
И когда она засыпала, в который раз,
Он смотрел, цепенел, не верил,
и ждал развязки.
И с её лица улыбались обе,
кого он спас.
На одну из них он так и не поднял глаз.
А другая, кажется,
очень любила сказки…
Мария Кузнецова
***
Горькой арабикой
пахнет на кухне с утра,
Я принесла сюда
только две белые чашки.
Слышен негромкий застенчивый
звон серебра
Маленькой ложки, и хруст
твоей свежей рубашки.
Только щепотка корицы –
не переборщить!
Старая джезва, что запах
впитала годами…
Я продолжаю свой
утренний кофе варить,
Ты продолжаешь свою переписку
с друзьями.
Что ж, молоко или сливки?
Не нужно совсем?
Я чрезвычайно мила
и почти безразлична,
С ходу могу поддержать
вихрь всех твоих тем…
Как хорошо, мы друзья!
Как у нас всё отлично!
…Только когда ты поспешно покинешь
мой дом,
Выдохну молча,
в окне вдруг поймаю твой профиль…
Если не чувствуешь запах любви
за окном,
Чувствуй тепло моих рук
в чашке крепкого кофе.
Ольга Балева
Офицерские жены.
Офицерские жены,
никакой жизни личной
Вдалеке от престижных
гарнизонов столичных.
На таежных заставах,
в Забайкалье и Кушке,
Вы с мужьями судьбу разделяли
послушно.
Как могли вы уехать?
Не понятно подругам,
Даже Богом забытый,
в медвежий тот угол.
И зачем объяснять, что в углу,
пусть медвежьем,
Вдвое больше нужна мужу
женская нежность.
Неустроенный быт
в общежитьях казенных,
Как могли украшали офицерские жены.
Под песчаные бури и надрывы метели,
Сыновьям, дочерям
колыбельные пели.
Офицерские жены
с неба звезд не хватали.
В гарнизонах глухих
сыновья подрастали.
В редкий праздничный день
надевали наряды,
Но исправно мужей провожали
в наряды.
Вдалеке от родных, от уютного дома
Исполняли свой долг офицерские жены.
Жили, как полагалось,
по военным уставам,
Звезды ваших мужей,
так же ваши по праву.
Сергей Иванов
Жене
Прости меня за то, что я состарился!
За то, что мой огонь почти угас.
И между нами некая дистанция
Образовалась – разделила нас.
Ты выглядишь на удивленье молодо.
И я, томим застенчивой тоской,
Из кокона густеющего холода
Завидую слегка тебе такой…
Живи! Светись! Останься неизменчива!
Пусть будет легкой
дней прошедших кладь!
Будь, как Луна, – всегда прекрасной!
Меньшего
Тебе я не сумею пожелать!..
Тебя я в сердце берегу как празднество!
Храню тебя за частоколом строк!..
Жить дальше?.. Умереть?..
Какая разница!
Я был с тобой – достаточный итог!..