Уже много лет накануне дня рождения русского художника Ильи Сергеевича Глазунова – 10 июня – я отмечаю его очередной статьей о его жизни, борьбе и творчестве. Казалось, что о многом уже поведал, рассказывая любознательному читателю об этом знаменитом человеке, масштаб личности которого невозможно уложить в некие стандартные рамки. Он не строил новые города, не осваивал заброшенные земли, не участвовал в боевых сражениях, не летал в космос, но его земная слава перешагнула границы многих государств.
Преодолев трудности и невзгоды, выпавшие ему на жизненном пути, многочисленные удары судьбы, злобную ненависть официальной критики, Илья Глазунов отстоял свое творческое кредо – говорить в искусстве языком правды, выразив внутренний мир человека через правду внешнего объективного мира, как отражение “идеи борьбы добра и зла, где поле битвы – сердце человека”.
Чем запомнился этот художник поколениям людей советского и постсоветского времени? Полагаю, что каждый из них скажет – широкой известностью и популярностью, благодаря своим персональным выставкам, состоявшимся более в чем 50 городах СССР, России и многих стран мира, которые посетили миллионы любителей искусств. Отверженный официальной критикой, называвшей его искусство “сомнительной духовной пищей”, “кичем”, не помогавшим строить коммунизм, он все больше и больше завоевывал сердца все новых почитателей его таланта.
Известность к И. Глазунову пришла после того, как он получил “Грин-при” на Всемирном фестивале молодежи и студентов в Праге за свою работу “Юлиус Фучик. Поэт в тюрьме” и судьбоносной выставки 1957 года в ЦДРИ Москвы, после которой началась настоящая травля художника. Но растоптать его не удалось. И. Глазунов покинул родной город, переехав в Москву, где начались его скитания, без жилья, без мастерской, без официального признания.
Официальные представители власти и некоторые корифеи советского искусства считали, что “такого художника нет и не будет”; совершенно другая реакция имела место после первой выставки тогда еще студента И. Глазунова со стороны восторженных посетителей, которых было так много, что пришлось вызвать конную милицию для наведения порядка. Тогда все газеты мира писали о дерзком таланте, не согласном с догмой социалистического реализма, а французские газеты о необыкновенном проникновении в душу героев Достоевского.
Американская пресса восхищалась смелой критикой официального искусства. Многие критики сравнивали некоторые работы художника с произведениями французских импрессионистов Ренуара, Дега и Бонара. С тех пор интерес к молодому советскому художнику, которого никак нельзя признать типичным для социалистического мира, усиливался из года в год. Особенно после того, как в Италии вышла книга известного итальянского критика Паоло Риччи об И. Глазунове, которой суждено было поведать миру о рождении и вхождении в искусство новой творческой звезды, по-новому осветившей забытые трагические страницы русской истории, ведя неравную борьбу за право идти своим путем, отстаивая правду жизни. В книге итальянского критика рассказывалось о бунте молодого художника-конформиста против унылой лжи соцреализма, чьи работы были прорывными, обозначив тенденцию возрождения основ русской национальной культуры. В адрес художника, как из рога изобилия, в официальном порядке и частным образом “посыпались” многочисленные приглашения от европейской элиты создать портреты, оказывали честь русскому художнику, о котором так много были наслышаны на Западе. Судьбоносным моментом в жизни И. Глазунова стало приглашение приехать в Рим, с которым обратились в Министерство культуры СССР всемирно известные Федерико Феллини, Лукино Висконти, Джина Лоллобриджида, Джузеппе де Сантис, Клаудия Кардинале, Эдуардо де Филиппо и другие мастера итальянского кино и театра.
Дело в том, что еще в 1961 г. после Международного кинофестиваля в Москве звезды мирового кино незадолго до своего отъезда разыскали И. Глазунова и попросили его нарисовать их портреты. За два часа были созданы четыре графических портрета. Художник был счастлив, что восторгу “моделей” не было границ. Д. Лоллобриджида так растрогалась и восхищалась своим портретом, что подарила мастеру свою фотографию с трогательной надписью: “Я встречала многих художников, но никому из них не удавалось поразить меня, как Илье Глазунову, своим трогающим душу великим искусством; пусть же хранит он память обо мне и мою любовь”. А ведь гостья Глазунова могла профессионально отличить настоящее искусство от подделки под него, так как училась в Римской академии художеств и мечтала стать художником. Целых два года понадобилось властям, чтобы разрешить И. Глазунову поехать в Италию по приглашению известных итальянцев, которые бессчетно раз бомбардировали Министерство культуры, требуя его приезда в Рим. Успех итальянской выставки превзошел все ожидания, как и восторженный прием, который имел художник в творческих кругах итальянского общества. Восторгу прессы, рассказывающей о выставке в центре Рима, в галерее “Ла Нуова Пеза”, где выставлялись многие европейские художники, в том числе Шагал, Пикассо, Ренато Гуттузо, не было предела. За два месяца пребывания И. Глазунова в Италии о нем было столько прессы, сколько не имели все итальянские художники за многие годы своей творческой работы.
Однако советская пресса, как радио и телевидение не сочли нужным обмолвиться хотя бы словечком о грандиозном успехе советского художника. Но здесь же, в Италии, образно выражаясь, ложка дегтя испортила бочку меда: работники Советского посольства требовали от художника подписать некое обращение, адресованное итальянской прессе, в котором он советовал всем иностранным службам не делать никаких попыток вербовать его в качестве агента разведки ФРГ. Угрозы не подействовали на И. Глазунова. Он отказался подписывать это письмо, написанное от его имени, так как никто не пытался его вербовать здесь и где-то еще. Учитывая гонения, которым подвергался художник в своей стране, многие руководители зарубежья предлагали выбрать “свободу” и остаться там навсегда. Любая из стран могла стать для него второй родиной. Но жить, творить И. Глазунов мог только в горячо любимой России. Бальзамом на душу И. Глазунова было пророчество великого тенора Марио дель Монако, о том, что скоро он завоюет весь мир, что действительно и произошло. Создать портреты попросили королевские особы Швеции, Испании, Лаоса, президенты и премьеры многих стран мира, высокие чиновники международных организаций. Среди них короли Швеции, Испании – Густав Адольф и Хуан Карлос, президент Финляндии Урхо Кекконен, Италии – Алессандро Пертини, Чили – Сальвадор Альенде, глава Кубы Фидель Кастро, Никарагуа – Даниэль Ортега, Генеральный секретарь ООН Курт Вальдхайм, Генеральный секретарь ЮНЕСКО М Боу, кандидат в президенты Франции – Жан-Мари ле Пен, Папа римский Иоанн Павел II. За портрет Индиры Ганди – премьер-министра Индии, врученный правительству страны Л.И. Брежневым во время его визита в качестве дара СССР, И. Глазунову была присуждена премия им. Дж. Неру.
Об Илье Глазунове, его жизни, творчестве, общении с великими людьми советской эпохи в обывательской среде распространяется много слухов, различного рода, легенд и мифов.
Очень часто муссировался слух, что он является придворным художником, особенно после того, как Л.И. Брежнев попросил Глазунова написать его портрет ко дню рождения. Многочисленные поездки за рубеж по приглашениям глав других государств представлялись как своеобразная плата советского режима за тайные операции, которые проводит И. Глазунов, шпионя за советской интеллигенцией и иностранцами. Об этом, в частности, утверждалось в книге Д. Баррона “КГБ”. “Однако это не удивляет, поскольку Глазунов заслужил все эти привилегии тем, что он шпионит за советской интеллигенцией и иностранцами”. Баррон назвал художника тайным сотрудником русской секретной службы КГБ. Все эти слухи и легенды широко распространялись за границей бывшими гражданами “третьей волны” эмиграции и действующей публикой внутри страны, чтобы опорочить светлое имя художника, видя его растущую популярность в мире. И. Глазунов неожиданно для своих врагов подал в Западногерманской суд на Баррона, чтобы остановить клевету и травлю с целью дискредитации его как художника и человека. Суд был выигран, а клеветники были посрамлены германским правосудием. Это был единственный случай, когда советский художник подавал в суд на буржуазного издателя и выиграл его. Но и после этого на Западе и в СССР его личность ассоциировалась с КГБ.
Глубоко осмыслив глубинные пласты царской, советской и постсоветской истории, важнейшие проблемы бытия русского народа, Глазунов выразил его самосознание, обозначил собственную концепцию движущих сил России и других стран. Это и явилось источником его многолетней травли и замалчивания. Оказавшись в Москве на положении лимитчика, без прописки, живя в кладовке коммунальной квартиры, не имея надежного заработка, художник всюду натыкался на непробиваемую стену враждебного отторжения. После “удара ножом в спину соцреализма”, как назвала западная пресса выставку И. Глазунова в 1957 году, никто из официальных властей его не поддержал, кроме друзей. Система его долго третировала и не признавала, не было ни заказов, ни денег. Жизнь представлялась в самом мрачном свете. До 37 лет И. Глазунова не принимали в Союз художников, а значит, у него не было прав, которыми пользовались члены этой организации. Но, несмотря ни на что, И. Глазунов шел своим путем – путем русского художника, все больше приобретая известность.
Несмотря на то, что советской и зарубежной публикой И. Глазунов воспринимался как художник-оппозиционер, инакомыслящий и диссидент в области искусства, противостоящей официальной идеологической доктрине, его поездки за границу с конца 60-х годов с целью устройства своих персональных выставок становятся постоянными, а критика и нападки печати все жестче и изощреннее. Широкая известность только прибавляла ему градусов популярности в советском обществе, среди элиты КПСС. Поэтому неудивительно, что многие из них после публикации портрета Л.И. Брежнева в советском официозе – журнале “Огонек”, №52 за 1975 г. – поспешили увековечить свой драгоценный образ для благодарных потомков. Среди них М. Суслов, А. Громыко, А. Косыгин, П. Демичев, Ю. Лужков, Б. Ельцин, П. Бородин, А. Собчак, Н. Щёлоков, В. Матвиенко, Ю. Андропов и многие другие политики СССР. И. Глазунов – художник колоссальной работоспособности.
За многие годы своей творческой деятельности он написал сотни портретов рабочих, колхозников, строителей, воинов, писателей, художников, артистов, дипломатов и политиков. Широкая известность пришла к Глазунову как мастеру портрета, в котором он стремился достичь не только физического сходства, но и выразить состояние души человека. Портрет является важнейшим документом человеческого духа. По нему мы, современники, стараемся понять эпоху, в которой жили люди.
Но слава “придворного портретиста”, “агента КГБ” и “руки Москвы” не могла заглушить не затихающую критику и ненависть. Клеймили и критиковали как антисоветчика, воспевающего прошлое России, церковность, клеили ярлыки шовиниста и черносотенца. Часто попадая между “молотом и наковальней”, получая удары большой дубины от “искусствоведов”, циников от культуры и власти, подвергаясь опасности погибнуть во Вьетнаме и Никарагуа, куда посылали И. Глазунова, он продолжал служить России во имя ее возрождения.
Власть закрывала выставки, многократно проваливала прием в Академию художеств СССР, дважды забаллотировала присвоение почетного гражданина Санкт-Петербурга, представление патриотической общественностью города к званию “Герой Социалистического Труда”, снимала с экспозиции неудобные картины, как это было с “Мистерией XX века”, когда в верхах обсуждался вопрос о выселении И. Глазунова и лишении его гражданства. Только вмешательство Ю.А. Андропова спасло художника, справедливо отметившего, что “не надо нам плодить диссидентов и недовольных”.
Можно любить или не любить Глазунова и его творчество, но нельзя не признать его огромных заслуг перед советским государством, современной Россией в спасении архитектурного наследствия многих городов России, одно перечисление которых заняло бы несколько страниц текста. Назову лишь несколько подтверждающих фактов. В 70-е годы И. Глазунов вместе с единомышленниками выступил против Генерального плана реконструкции Москвы, реализация которого привела бы к полному разрушению исторической части города, основал музей прикладного искусства в Царицыно, его проект лучшего в мире посольства России был успешно воплощен в Мадриде; выступил с идеей воссоздания храма Христа Спасителя. Исключительно его заслуга в деле восстановления исторического облика Андреевского и Александровского залов Большого Кремлевского дворца, создания интерьеров парадных помещений, оформления их художественными произведениями, реставрации Сената и других помещений Московского Кремля. Неоценима деятельность И. Глазунова в сохранении исторического облика Невского проспекта, оград Михайловского замка и Юсуповского дворца, гостиницы “Европейская”, дома барона Дельвига, восстановлении многих усадеб и церквей. В Ленинграде художник отстоял от сноса Спас-на-крови, который с точки зрения архитектурного управления не представлял художественной ценности. В разные годы И. Глазунов оформлял оперные спектакли в Москве, Одессе и Берлине, создал Национальную Академию живописи, ваяния и зодчества, основал Государственную галерею своего имени, экспонирующую более 700 работ которой подарены Москве, восстановил могилу и надгробие русского реформатора П.А. Столыпина, подготовил к открытию единственный в мире Музей русских сословий. Я уже не сообщаю любезному читателю, как искусство И. Глазунова, его подвижническая деятельность способствовали разблокированию ряда международных проблем, результативной деятельности советской и российской дипломатии.
Солидный возраст не властен над ним. У него много планов и новых идей. Работа в Академии, подготовка Новой смены молодых художников, организация их практики в музеях России и за границей, написание новых произведений, литературная деятельность, прием и общение с мастерами культуры и прочими людьми – это и многое другое, что заполняет жизнь нашего знаменитого современника. Лауреат Государственной премии России, народный художник СССР, академик Российской Академии художеств, почётный академик двух испанских Академий, единственный обладатель золотой медали ЮНЕСКО за выдающийся вклад в развитие мировой культуры И. Глазунов прошел тернистый путь борьбы за признание и право свободно творить, выступив реформатором русского Возрождения.
Его творчество принято миллионами любителей искусства во всем митре. Обладая, говоря словами Достоевского, “всемирно- отзывчивой душой, свойственной гениям русской культуры”, он служит примером для нашей молодежи в деле патриотического служения России, создания такого общества, в котором, по словам нашего президента, исчезнет “дефицит духовных скреп”.
Анатолий Бондаренко, профессор