Олег Игнатьев

* * *

В глуши бревенчатой, далекой,

Промерзшей за ночь до костей,

С утра звучит базарный клёкот

Незапылившихся гостей.

Как ночи южные, чужими

Преданьями окружены,

Толкуют о своем режиме

В пределах северной страны.

Корысти властные одонки

Играют с ними в поддавки

И побираются в сторонке,

Хотя отнюдь не бедняки.

От правды жизни отбоярясь,

Одно подводят к одному

И обращают ропот в ярость,

Невидимую никому.

Всё в мире этом, в этом круге

К солнцевороту сведено:

Восток, мы думаем, на Юге,

А Юг на Севере давно.

 

* * *

Вскипала краска на моторе,

Сорвало руль у мотобота,

И жарко лопались мозоли

От изнурительной работы.

Нас крики чаек укачали,

Как только зыбь умеет плеском

Укачивать людей в начале

Их привыкания к зюйдвесткам.

За горизонтом, ветром гнутым

И согнутым наполовину,

Мы пережили те минуты,

Когда уже не до путины!

Соблазн – прожить на всем готовом?

Но нет, не в этом наша сила.

Волна кичливая уловом

И наши сети загрузила.

И мы на берег к многолюдью

Сошли. Но что ж так окаянно

Живой чешуйчатою ртутью

Доходит свет из океана?

 

* * *

Промолчу в ответ. Все понятно мне.

Я хорош, да не самый лучший.

Где-то есть другой – пробивней, умней.

Для тебя он счастливый случай.

Налетела мгла, белый снег клубя.

Ты ушла – и пуста аллея.

– Не жалей себя, не жалей себя! –

Кто-то учит меня, жалея.

 

* * *

Мир вечен до обидного

И явно бестолков,

Когда возносит сызнова

Плохих учеников.

А мог бы лучших пестовать,

Перемогая ночь,

Да мировую бестолочь

Вовек не истолочь.

 

* * *

Один японец, презирая

Старинный кодекс самурая,

Так распалил себя злоречьем,

Что меч схватил, расправил плечи

И… распорол в порыве гнева

Свое воинственное чрево.

Урок наглядный, между прочим,

Всем тем, кто Русь мою порочит.