“…доказательство было разительно”
(М. Лермонтов. “Фаталист”)
Странную идейку однажды выдвинул самый младший из охотников этой компании (они говорили: “бригады”) – Саша. В охотничьих походах он всегда старался отыскать приметы, способствующие или, наоборот, препятствующие, удаче. Иногда это были неугомонные соседи и знакомые, встреченные на выходе из подъезда с пустыми ведрами или без оных. В другой раз – разных цветов бездомные кошки, крысы или мыши, так и ждущие момента, чтобы перебежать пустынную, темную еще утреннюю улицу перед торопливо выходящей из подъезда бригадой (в таких случаях Саня усердно плевал через левое плечо).
Старые же башмаки, особенно те, что были найдены у черты прилива (городок их был приморским, и потому охотничьи походы частенько бывали по морскому берегу за городом), по мнению Александра, являлись одной из вернейших примет удачного похода. Особенно же способствовало меткой стрельбе, как полагал этот стрелок, если выброшенный морскими волнами на берег старый башмак или сапог тут же схватить и, не мешкая нимало, вновь запустить подальше в бушующую стихию – тогда, считай, дичь уже лежит в ягдташе. Правда, недоверчивые “товарищи по оружию” лишь хохотали громко над его заявлениями…
В тот раз их бригада в количестве четырех человек начала поход с больших озер, лежащих довольно далеко от морского побережья, к которому они в конце дня намеревались выйти. Осень на Каспии, где находился их городок – время массового пролета водоплавающих всех пород и потому на озерах тоже вполне могли оказаться залетевшие туда на отдых гуси, утки и лысухи.
По берегу первого – большого соленого озера – они двигались редкой цепью, которую вел, разумеется, самый младший и самый горячий охотник – Сашок. Причем, шагая у самой воды, этот стрелок не только зорко наблюдал за лётом различной дичи вдали от берега, но и внимательно глядел под ноги, справедливо полагая, что хоть озеро – это еще не море, но какой-нибудь старый туфель или сапог – залог нынешней удачной стрельбы – вполне может оказаться и на озерном берегу – стало быть, пропустить его также нежелательно.
Часа через три они добрались до дальней оконечности водоема. Здесь в озеро впадала маленькая речушка, которую надо было преодолеть, чтобы потом наконец-то можно было двигать к морю, чуть видневшемуся слева на горизонте.
И тут-то Александр под хохот всей честной компании заявил, что ему “адски повезло” – в тине ручья он вдруг заметил выброшенный кем-то старый резиновый сапог. С победным криком: “Все, удача будет!”, Сашок схватил грязную обувку и далеко запустил в озеро. “Товарищи по оружию”, в очередной раз насмеявшись вволю, торжественно поздравили пацана с грядущей удачей.
Постояли, посовещались и, вновь развернувшись широкой цепью, повернули налево, к морскому берегу. Тут, правда, на их пути оказался еще один небольшой водоем, окруженный со всех сторон довольно высокими берегами. Взяв его в кольцо, стрелки осторожненько поднялись с разных концов на гребень берегов и,как по команде, вскинули оружие к плечу – в середине озерка беззаботно плавала морская утка какой-то странной породы. Грохот выстрелов со всех стороне не дал бедной утке взлететь и, когда ее поднесло к берегу (примерно через час), стрелки, разглядывая первую сегодня добычу и гадая, кто же все-таки в нее угодил, единодушно решили отдать дичину Саше, сразу же заявившему, что промахнуться он нынче просто не мог, ибо старый сапог – вернейшая примета удачной стрельбы, был им только что вовремя брошен в озеро.
Остальные охотники хоть и пошутили над доводами своего младшего товарища, добычу ему уступили единогласно…
Море встретило стрелков бесчисленными белопенными валами, то и дело накатывающими на мокрый песок. Вроде бы и не очень сильный ветер на озерах здесь, на побережье, чувствовался гораздо злее. Парни передохнули в затишке среди высоких камышей, перекусили и пришли к выводу, что день кончается, пора помаленьку двигать к дому морским берегом – в такой ветер вполне может налететь на побережье какая-нибудь дичь. Берег здесь тянулся очень пологим на целые километры, и потому стало возможным вновь развернуться в широкую цепь, чтобы, по возможности, прочесать и заросли колючек подальше от черты прибоя.
Самый младший охотник почему-то оказался на крайнем правом фланге – у самой воды – набегающие волны то и дело захлестывали его поднятые до паха болотные сапоги. Остальные стрелки, шагавшие по сухому, то посмеивались над незадачливым младшим товарищем, то громко предостерегали его – куда, мол, в воду лезешь, зальет же тебя, болвана, полные сапоги будут!
Однако меньшой стрелок почему-то упрямо продолжал свой путь среди то и дело накатывающих волн к одному ему известной цели. Вот он кинулся вперед, прямо за уходящей водой и поднял с мокрого песка что-то черное. Победный крик долетел до товарищей. Услышав его, остальной народ, как и положено, поспешил к Александру. Каково же было их негодование, когда вместо подстреленной дичины сияющий Саня гордо представил на всеобщее обозрение очередной, совсем расползшийся от морской воды башмак.
– Совсем ты, Шурентий, отупел от своих глупых примет, – накинулся на подростка самый старший в этой компании охотник – Виктор. – Ты же нам всю цепь испортил своей дурью. Я думал: чего стоящее взял, а он опять за свое, балбесина!
– Ничего, мы еще поглядим, кто будет балбесиной поближе к дому, – отвечал на упреки донельзя довольный Сашок.
Раздосадованные усталые стрелки снова начали было расходиться влево, разбираясь в цепь. День уже заканчивался, а пострелять всем хотелось. И тут у воды грохнул дуплет. Все обернулись на звук выстрелов и увидели, что Александр, стоя уже по пояс в воде, подбирает средь волн каких-то черных птиц. Забыв усталость, остальные вновь бросились к подростку. Когда подбежали, Саня уже стоял на сухом песке, полуголый, выжимая воду из мокрых брюк, а рядом на песке лежала пара крупных осенних лысух.
– Видал, – вздрагивая от холода, улыбнулся довольный младший охотник. – Вот что значит старый башмак на берегу найти и обратно в море кинуть – пустым домой не придешь!
И тут остальных стрелков проняло.
– Теперь давай-ка я пойду у воды, – заявил неожиданно Виктор. – Я хоть и не верю во всякую твою чушь, но все-же попробую. Так ты говоришь, Сань, нужен старый башмак? А если их два или три окажется – всю эту рвань сразу в воду бросать, да? И тогда точняк повезет? Орлы, да помогите же вы парню побыстрей одеться, чтобы не простыл, не дай бог, и портянки ему у меня в рюкзаке сухие возьмите, а я побежал. Короче, догоняйте!
Виктор торопливо зашагал вперед у самой черты прибоя. Остальные охотники помогли промокшему товарищу, дав ему кое-что из своей одежды и снабдив парня сухими Витькиными портянками. В цепь разворачиваться больше не стали. Во-первых, потому, что уже темнело, времени жалко было на маневры тратить, а во-вторых, младший стрелок показал, как надо охотиться: знай ищи старые башмаки и, считай, дичь в ягдташе.
Уже в сумерках глазастый Александр углядел-таки в сухом песке очередной опорок и, подбежав к воде,запустил его в ревущие волны. Вскоре впереди блеснул в темноте выстрел Виктора. Товарищи, как положено, заспешили к нему, оставив уставшего Сашу догонять. И вдруг позади тоже прогремел дуплет. Растерянные стрельцы замерли на месте, не зная, куда двигаться – вперед или назад. И тут чуть не на голову им из темного неба упал крупный селезень. Товарищи долго потрясенно молчали, глядя, как подбежавший младший охотник укладывает себе в раздувшийся рюкзак очередную дичину…
Теперь все внимание в пути по ночному берегу охотники, кажется,тратили не на то, чтобы заметить налетающую дичь, а чтобы обнаружить в темноте выброшенную волнами старую обувь. Правда, было уже совсем темно и стреляющий народ очень жалел, что ни у кого не было с собой карманного фонарика. А когда у самого городка они нагнали, наконец торопливо шагавшего своего старшего товарища и рассказали об очередной Саниной удаче, бедный Виктор даже рот разинул:
– Вот зараза, а я же, болван, когда шел, видел, как море выкинуло размокшую туфлю да лень было поднимать эту гадость. А когда налетела стайка, чего-то мазанул. Теперь вот иди домой пустой…
Разумеется, о разных приметах можно спорить много – сколько людей, столько и мнений. Но надо признать, что с того похода в этой охотничьей компании довольно долго (несколько лет, до самого ее распада), упорно держалось поверье о том, что найденный возле воды старый башмак, сапог или туфель как-то способствует удачной стрельбе. Наверное, потому, что каждый ружейный охотник всегда втайне мечтает о ней.
Игорь Дядченко
