День Победы
Дня Победы я ждал долго и с нетерпением. Казалось: кончится война, я вернусь в Ленинград, и жизнь будет такой, как прежде – до войны.
В моей детдомовской спальне на стене весь сорок пятый год висела большая карта Советского Союза. Едва сообщалось по радио о победе наших войск, я спешил к карте и радовался, что немцев прогнали из очередного города. Но всегда хотелось, чтобы их гнали еще быстрее. Каждый новый успех нашей Армии приближал мое возвращение в Ленинград.
И вот уже наши в Берлине. Фашисты яростно сопротивляются. Говорили, что Гитлер хотел превратить Берлин в подобие Сталинграда. Переломить ход войны. Но не получилось. Не было у него для этого русских солдат. Девятого мая 1945 года в селе Середа, где в то время находился мой детский дом, была солнечная, прохладная погода.
Я хотел до завтрака выйти на улицу, но меня остановила завуч, Нина Васильевна, с красным флагом в руке. Рядом с ней стоял Теймураз Авалиани, сияющий, как новый пятак.
– Победа! Конец войне! – сказала Нина Васильевна.
Как долго я ждал этого дня. А вот он настал, и не верится. Думал, что-то произойдет невероятное, вроде взрыва. Но на улице никого, видно, в селе еще никто ничего не знает.
– Воспитатели решили доверить тебе и Теймуразу установку красного флага на крыше школы, – сказала Нина Васильевна. – И, улыбнувшись, добавила: – Будем считать этот флаг символическим Знаменем Победы над рейхстагом. С этими словами она отдала мне красный флаг.
По дороге к школе Тема (как его все звали) рассказал, что в Берлине Знамя Победы над рейхстагом водрузили грузин Кантария и русский Егоров. И добавил: Как мы с тобой. Потому нас и выбрали . Этой подробности я еще не знал, но было приятно услышать, что и я каким-то образом становлюсь причастным к Победе.
Мы поднялись на третий этаж пустующей школы, проникли на чердак. Сотня голубей поднялась в воздух, наполнив его громким хлопаньем крыльев и сухой многолетней пылью, а потом устремилась в раскрытое слуховое окно.
Здание школы было старым, еще царской постройки, и голуби там жили и умирали много-много лет. Когда мы направились к слуховому окну, под ногами у нас захрустели голубиные кости. Сейчас я думаю: Вот и Знамя Победы, прежде чем занять свое место над рейхстагом, прошло по костям своих и чужих, павших в этой беспощадной войне .
Мы с Темой вылезли на крышу без ограждения с очень крутым скатом и, держась за края слухового окна, закрепили флаг в его верхней части. На наше счастье там было специальное приспособление для флага. Потом, проделав обратный путь, вышли на улицу, отряхивая с себя пыль.
От здания детского дома было видно, как на ветру развевается наш флаг Победы.
– Молодцы! – похвалила нас Нина Васильевна, наблюдавшая с улицы за нашей работой. – Идите завтракать.
С тех пор прошло много лет, но всякий раз 9 мая я невольно вспоминаю тот первый День Победы, в который я всегда верил, даже в самые страшные дни Ленинградской блокады.
Юрий Степанов
Таблетки от непогоды
На небольшой го одской площади Пять углов пять дней в недел , че едуя углы, стоял, застенчиво улыбаясь п охожим, ст анный человек, п одававший таблетки от непогоды. В солнечный знойный день п одавал он таблетки от дождя. В дождь – от зноя. В мо оз – от оттепели. А иногда, заметив на лице п охожего печаль, п едлагал ему таблетку от невезенья.
– Возьмите! Совсем дешево! – гово ил он, заглядывая в глаза п охожим.
Над п одавцом все смеялись, и таблеток никто не покупал.
Мальчишки подсовывали ему всякие железки и д азнили. Но п одавец адовался даже тим железкам.
В субботу и воск есенье его на площади не было. Наве ное, потому, что не было на ней шестого и седьмого углов.
В то в емя я был маленьким. Ничто меня не удивляло. Всё казалось вечным, неизменным, аз и навсегда установленным. Менялась только погода. И п одавец таблеток от непогоды был тоже п ивычным и обязательным, как умывание ут ом, как новогодняя елка, как ночь и день.
Мимо п одавца текла авнодушная толпа, кото у он п овожал г устным, доб ым взглядом. Мне было жаль его.
Однажды, вып осив у мате и на мо оженое, я подошел к п одавцу и положил в его смо щенну уку се еб яну монетку. И он п еоб азился. Из ста ого, сго бленного п ев атился он в к асивого ст ойного ношу, одетого в све ка щу сказочну одежду.
– Выби ай, малыш! – сказал он, ласково улыбаясь.
И поднес к моим глазам шкатулку, в кото ой пест ели азноцветные таблетки всех цветов адуги.
Я взял зелену . Она показалась мне очень к асивой. А п одавец подал мне ещё несколько.
– то тебе на все случаи жизни, – сказал он. – Будь счастлив.
Я п ибежал домой адостный и возбужденный, но таблеток так и не поп обовал. Мать велела выкинуть их в мусо ное вед о.
С тех по я не подходил к п одавцу, а следил за ним издали, надеясь снова увидеть, как он п ев атится в молодого сказочного человека.
…Была пятница. Знойное небо голубым зонтом аскинулось над го одом. По мягкому асфальту бесшумно шли п охожие. Над домами, как над вафельными стаканчиками, г омоздились белые облака, напоминавшие азвесное мо оженое. Солнце дышало жа ом, как топка отк ытой печи. П одавец стоял на углу, поче невший от зага а, и гово ил:
– Таблетки от дождя, холода и ненастья! Покупайте волшебные таблетки!
– Вы, суда ь мой, совсем совесть поте яли, – стал выгова ивать п одавцу какой-то толстяк в соломенной шляпе, едва успевавший выти ать пот с лица, – или за детей всех п инимаете? Постыдились бы своих седин.
– Я недо ого! Могу бесплатно! П игодятся… – пе еминался п одавец с ноги на ногу. – Есть таблетки от глупости!
– Да вы п осто издеваетесь надо мной! – взвизгнул толстяк.
– Купите тогда таблетку от войны!
Толстяк выпучил удивленно глаза, аск ыл от…
– Ну, того я так не оставл . то уже ни в какие во ота не лезет, суда ь мой! И толстяк нап авился к постовому милиционе у.
Видно было, как он азмахивает уками, как постовой успокаивает его, пок учивая у виска пальцем, давая понять, что п одавец тот п осто нено мальный человек. А п одавец смот ел на них г устно, с сожалением, и на глазах у него были слезы.
П ошла суббота, настало воск есенье. адио на площади выдавило из себя свинцовой тяжести слова: “Война! Ве оломное нападение. Все на защиту Отечества! В аг будет азбит!”
Л ди заме ли, словно их остановила и сжала невидимая сила. В той толпе был и толстяк в соломенной шляпе. Он асте янно ози ался, поглядывая на углы.
Настал понедельник. Потом ст емительно помчались д угие дни, но п одавец волшебных таблеток уже не появлялся. И больше я его никогда не вст ечал.
Много с тех по воды утекло. Новые события вытеснили из памяти детали далекого п ошлого, но п одавец таблеток не забылся. Сте лись его че ты. Остались в памяти только доб ое и г устное вы ажение лица да довоенная улыбка, каку сейчас уже нигде не вст етишь.
С тех по я п ихожу на площадь в надежде, что п оизойдет чудо: появится на площади застенчивый чудак, а я купл у него одну единственну таблетку… Много бы я за нее отдал.
Так же, как аньше, светит солнце. Идут по улицам л ди. Почти такие же облака над домами, те же пять углов на площади, а его нет.
До сих по мне кажется, что тот ст анный человек вышел из какой-то неизвестной удивительной сказки, кото у обо вала война.
ий Степанов