Жизнь в современном мире полна неожиданных поворотов. Совсем недавно мы и представить себе не могли, что будем вынуждены из-за пандемии резко изменить привычный образ жизни, пребывать в условиях социальной изоляции и, соответственно, обучаться новому способу бытия. Как справиться с новыми формами работы, семейного взаимодействия, межличностного общения, с новыми бытовыми хлопотами, а главное, со своими переживаниями по поводу всего этого? И разве не самое время остановиться на почти сумасшедшем бегу посреди житейской суеты, навести порядок, и не только в своих вещах, но и в своем внутреннем мире? Задуматься о ценностях, о том, что важно и нужно для себя лично?
Вся история человечества, и Россия не исключение, – борьба мировоззрений. За последнее столетие наша страна пережила грандиозный и страшный эксперимент, переживая вместе с остальным миром возведение в приоритет материальных ценностей. Человек-животное или человек-механизм подвергся внечеловеческим измерениям, естественнонаучная парадигма победно вытеснила гуманитарную. Человек стал жить сегодняшним днем, решая сиюминутные задачи. Но, следуя за мыслью Ф.М. Достоевского, высказанной им в “Дневнике писателя”, без идеалов, желаний лучшего, у человечества никогда не сможет получиться хорошей действительности. Каковы же идеалы современного человека? Много говорят о расколотом, мозаичном сознании молодежи, утрачивающей жизненные ориентиры. Деньги, телесные наслаждения, успех могут на короткое время принести удовлетворение, но вслед за этим ощущается пустота в душе. Это большая общественная проблема, поскольку молодежь – наше будущее. И здесь на помощь может прийти возвращение к традиционным ценностям, которые правильно ориентируют человека на благо. После эпохи общего упадка нравственности на это обращают внимание многие здравомыслящие политики вплоть до президента, который упоминает о необходимости дорожить традициями, переданными нам от предков, “духовными скрепами”, благодаря которым в обществе, несмотря ни на что сохраняются вера, надежда и любовь. Вероятно, это и есть средоточие русского культурного кода, который сегодня стремятся расшифровать, хотя он давно прекрасно расшифрован великими русскими мыслителями и понятен тем, у кого ясный ум и чистое сердце.
Возможно, духовные традиции русского народа как нигде лучше сберегаются в укладе церковной жизни, хотя мы настолько отдалились от религии, что порой это трудно постичь. Необходим достаточный культурный уровень и, конечно, личный опыт. Вместе с тем, опять-таки обращаясь к Достоевскому, любая нравственность выходит из религии, поскольку религия есть только формула нравственности. Человек, который начинает ходить в храм, может на себе почувствовать изменения, которые претерпевает его душа, и иногда сразу, а иногда со временем испытывает счастье обновления души, духовное пиршество, праздник сопричастности ко всему миру и человечеству. И, может быть, это самое драгоценное для души сокровище.
Человек – явление сложное, многослойное, многоуровневое, в нем есть дух, душа и тело, или, в научной терминологии, в человеке сочетаются разные уровни бытия от духовного до биологически обусловленного. В каждом есть господствующий уровень, который задает тон остальным. Как человек распорядится своим богатым потенциалом, как сложится его жизнь? Не только внешние обстоятельства, но и внутренне устроение человека ответственны за это.
На протяжении всех веков существования человечества жизнь была неиссякающим предметом внимания, наполненным социальными и духовными аспектами, ценностно-нравственными, смысложизненными проблемами. Известно немало содержательно различных категорий (“вочеловечивание” (Бл. Августин), “инкрустация” (М. Мерло-Понти), “инкарнация” (М.М. Бахтин), “интроекция” (Р. Авенариус), “интериоризация” (Ж. Пиаже, Л.С. Выготский) и др. Однако непосредственно к сути и специфике человеческого бытия человек обратился в то время, когда он впервые был понят как уникальная целостность и духовное существо. В эпоху Средневековья в святоотеческих творениях появляется учение о личности, ее становлении и развитии на протяжении жизни, о ее временном “развертывании” (например, “Исповедь” блаж. Августина). Личность была понята как возможность преодоления телесной природы, самоопределения, сознательной свободы, преобразование себя в Боге. В отличие от античных представлений о человеке, он уже не растворяется во Вселенной, а, напротив, “персонализирует” мир благодаря связи человека с Богом как его первообразом. Как определил св. Григорий Нисский, “человеческая природа есть середина между двумя крайностями, отстоящими друг от друга, – природой Божественной и бесплотной и жизнью бессловесной и скотской”. В этом загадочность, противоречивость человека, трагизм, конфликты и контрасты. Однако исполнение Божиих заповедей и доброделание, т.е. высоконравственный образ жизни, очищают человека, ведут к обожению, когда все его существо изменяется к лучшему. Жизненный путь в соответствии со словами Христа Я есмь путь и истина и жизнь (Ин. 14, 6) представляет собой прежде всего духовное становление.
Впрочем, человек имеет право выбора. У него есть два пути: добро и зло. Понятно, что именно первый путь – есть путь ко спасению. Добродетельная жизнь предполагает не только изменение внешней жизни, но, прежде всего, внутренней. Надо думать не о “правилах жизни”, часто плохо согласующихся с реальной жизнью, а о “стиле жизни”, ориентированном на Божественное присутствие, постепенное духовное восхождение, что блестяще описано свт. Иоанном Лествичником. Любовь располагается на вершине духовной лестницы, а смирение – в начале, потому что особое внимание уделяется покаянию, когда в преодолении своей гордости обретается победа. Каждый человек вследствие своей сложной природы состоит из позитивного и негативного, наряду с достоинствами неотъемлемо присутствуют недостатки. Тот, кто внимателен к своему внутреннему миру, обычно старается избавиться от недостатков и стать идеальным. Но мы забываем, что именно недостатки полезны для нас, поскольку, испытывая необходимость покаяния, мы и стремимся в храм Божий, а тем самым приобщаемся к духовной жизни. Порой этим понятием охватывается все, что не относится к производству материальных благ, – театр, музыка, книги, однако их “наполненность духом” может быть очень разной. И только в церкви человек пребывает максимально близко к трансцендентному, и Бог приближается к человеку, и вселяется в его душу. Духовная жизнь есть двойное движение: “невидимая брань”, беспрерывная борьба, с одной стороны, и стяжание даров Святого Духа, с другой. Святые отцы опытно постигали законы жизни, что способствовало целостному и наиболее полному представлению о ней этих беспримерных “экспериментаторов” над собой, движимых глубочайшей любовью к Богу и человеку, что отразилось и в многочисленных трудах святоотеческого наследия.
Однако в дальнейшей истории человеческой мысли в трактовках человеческого бытия произошел разрыв, противопоставление существования и сущности, когда возникают понятия двуслойности сознания, рефлексии и др. Это хорошо видно по раскрытию проблематики жизненного пути в философии жизни (Ф. Ницше, А. Бергсон, В. Дильтей), феноменологии (И. Кант, Г.- Ф. Гегель, Э. Гуссерль), экзистенциализма (М. Хайдеггер, Ж.-П. Сартр) и экзистенциальной психологии (Л. Бинсвангер, Р. Мэй). Распространение данных направлений привело к абсолютизации свободы – творческого начала человека, при этом духовный уровень бытия вышел за рамки рассмотрения. Еще больше удалился от целостного видения человека психоанализ, сфокусировавшийся на роли биологической природы человека, поставляющей конфликты бессознательного. Вместе с тем, для отечественной философско-психологической мысли в целом характерно пристальное внимание к онтологической проблематике, предполагающей рассмотрение проблем человека в контексте его бытия. В отечественной православной традиции русских философов-богословов и их экзистенциальной антропологии жизнь было принято рассматривать сквозь призму ее осмысления и понимания назначения человека. Согласно этим представлениям, смысл жизни, единый для всех, человек может обрести в Боге как вечном благе, которое не зависит от преходящего, изменчивого в рамках земного существования. Это дает человеку чувство благоговения, умиротворенности, полноты бытия. Представление об особом предназначении человека, стремящемся достичь богоподобия в процессе личностного бытия, способствовало его рассмотрению как сознательного самовыражения, имеющего сложную природу в связи со сложностью задач, требующих воплощения в бытии. Акцент ставился на произвольном, сознательном созидании человеком своей жизни. В развитии духа на протяжении всей жизни большое значение уделялось “вектору нравственности”. Так, согласно воззрениям В.И. Несмелова, именно наличие нравственного сознания указывает на истинное бытие совершенной личности.
Многолетний опыт в рамках данного направления оказал существенное влияние и на работы многих ученых советского периода, внесших вклад в оформление направления “жизненный путь личности”. Было подмечено, что направленность личности в первую очередь предопределяет различия в протекании жизненного пути, во всех поступках и отношениях человека в мире. В психологии существуют традиции анализа направленности личности как устойчиво доминирующей мотивационной установки. Квинтэссенция направленности – ценностно-ориентационные образования, которые определяют мотивы поведения, формируют склонности и характер. В наиболее общем плане ценности – это значимые для человека явления окружающей действительности. Употребимы также близкие понятия “ценностные ориентации”, “смысложизненные ориентации”, а также, более широко, “жизненные ориентации”. Жизненные ориентации проявляются во всех поступках человека в мире и отношениях к нему, в различных способах решения вопроса о человеческом предназначении, и реализуются в гармоничных или дисгармоничных вариантах развития личности. Выбор жизненных ориентаций как жизненное самоопределение может быть рассмотрен в качестве главного момента жизненного пути личности.
Каковы последствия принятия тех или иных ценностей? Рассмотрим вначале принятие в качестве ведущей ценности “я” – “эго-ориентации”. Под таким названием объединяется целый ряд ценностных ориентаций, различающихся столь же значительно, сколь многообразна земная жизнь человека. Несмотря на очевидные различия между ними, сосредоточение на себе ведет к самозамкнутости и самолюбованию, в той или иной форме – потаканию собственным прихотям, страстям, что может рассматриваться как признаки личностной незрелости. Смысл жизни, организующий весь внутренний мир, сосредоточивается на благополучии самого себя. В результате внутренний мир организуется дисгармонично. Это можно объяснить следующим образом. Человек не в состоянии удовлетворить все свои потребности. Ненасыщаема даже ведущая потребность, ради удовлетворения которой специфическим образом организуется жизнь. Тем более это относится к менее ярко выраженным потребностям, каждая из которых “цепляет” за собой другие. Данное явление как одну из базовых экзистенциальных дихотомий – движущих сил развития личности – подметил Э. Фромм: человек – носитель всех человеческих возможностей, но не может их полностью реализовать. Эта дихотомия представлена в контексте безысходности человеческого бытия, не оставляя человеку возможности непротиворечивого существования. Между тем, такая противоречивость имеет глубоко эгоцентричные основания. Она снимается только тогда, когда личность обращена не к земным, а небесным ценностям. Трагизм отношения к жизни и состоит в переживании бессмыслицы конечности земной жизни. Глубокий эгоцентризм человека (чрезмерная занятость собой), описываемый в православной аскетике как гордость, сказывается в его приверженности к тем или иным явлениям жизни, причем чем более страстной, тем более разрушительной – и для окружающих, и для себя самого. Известно, что признание же человека как высшей ценности и его самостоятельности вне связи с Богом составляет суть гуманистического мировоззрения. Между тем, вышесказанное свидетельствует о дисгармоничности данной “эго-модели” жизненного пути.
Иной выбор приводит к диаметрально противоположным последствиям. Принятие в качестве ведущих ценностей духовных характеризует жизненный путь как сознательное духовное совершенствование внутренне-целостной личности. Смысл жизни сосредоточивается в Боге. Качественное отличие его от всех выше рассмотренных особенно заметно при возрастании личностной зрелости по мере укрепления в избранной ориентации. Это относится и к организации внутреннего мира, и к поступкам, т.е. как к внутренним, так и ко внешним проявлениям личности на протяжении жизненного пути. Личностная зрелость, которая может быть рассмотрена в разных контекстах, как в рамках классической триады “ум – чувства – воля”, так и в рамках диад “произвольность – непроизвольность”, “сознание – бессознательное”, “осмысленность – бессмысленность”, “трансцендентность – имманентность”, предполагает, прежде всего, выход за пределы узкого мирка “я” в любви к Богу и ближнему, постоянство сознательных усилий в следовании нравственному идеалу. Все это придает личности особую гармонию ее сторон, т.н. “целостность”, единство, непротиворечивость, цельность благодаря формированию и укреплению духовно-нравственного стержня. В основе этой целостности лежит смирение – качество, противоположное эгоизму (эгоцентризму, самости, себялюбию) и, в отличие от него, вырабатывающееся прижизненно и сознательно, в нелегкой борьбе с “самим собой любимым”, с рождения стремящимся утвердить торжество своего “я”. В противоположность эгоцентризму, этот феномен может быть определен как теоцентризм. Но плоды этого серьезного труда не напрасны. Прежде всего это проявляется в качественно ином, чем в случае эго-ориентации, отношении к жизни, суть которого – в радости переживания бесконечности бытия. Уже на этом этапе личностной динамики мы видим залог, предпосылку душевного благополучия, остающегося вожделенно-недосягаемым для большинства людей (либо несведущих, либо душевно ленивых). Далее можно видеть, как из предпосылки душевной гармонии личность данного типа переходит к ее упрочению и укреплению своей зрелости. Переходное звено от внутреннего мира к внешнему его проявлению составляет главный мотив как главный побудитель к действию. У личности дисгармоничной такой мотив – страсть. В идеале же личность бесстрастна. У личности духовного типа в качестве такого мотива выступают добродетели – результат целостности, основанной на смирении: вера, любовь, воздержание, бдение, молитва, смиренномудрие, безмолвие, нестяжательность, рассуждение. К каким же действиям они побуждают? Очевидно (по определению), что это благородные поступки добра и милосердия во благо ближнему, пробуждающие у него ответные движения души и поступки, т.е., используя научный язык, оказывающие позитивное влияние на личность других людей. Известно мудрое замечание преподобного Серафима Саровского: “Стяжи дух мирен, и вокруг тебя тысячи спасутся”. В свою очередь, пробуждение добродетелей в других оказывает обратное позитивное воздействие на их первоначального носителя, освещает его душу отраженным светом, и вновь – осознанием своей личной недостаточности в смирении. Далее следует новый виток личностной зрелости, укрепление в ориентации. Это свидетельствует о гармоничности данной модели жизненного пути. Такая модель может реализоваться при активном участии в церковной жизни. Действительно, обычно человек ходит в храм, чтобы обрести мир в душе, научаясь от службы к службе жизни будущего века. Постепенно наши сердца становятся шире, а разум глубже, нам становится все интереснее в храме, и мы понимаем все больше и больше. Мы стремимся набраться духовных сил и возвратиться к своим повседневным делам обновленными. Но может быть сделан и следующий шаг, когда, напротив, духовная жизнь становится главной, а повседневные дела отходят на второй план.
Можно предположить, что чем более выражено отклонение жизненной ориентации от духовной, предполагающей Бога как высшую ценность, тем более глубоки противоречия личностной организации и их выражение в поступках. Однако любой человек может из любой, самой низкой точки, начать духовное восхождение и достичь высот духовной зрелости. Так, равноапостольный великий князь Владимир, “Красное Солнышко”, как его стал называть русский народ, до своего крещения, будучи ревностным язычником, отличался грубостью, честолюбием, воинственностью. Ради власти он ни перед чем не останавливался, даже перед убийством своего родного брата Ярополка. На Киевских горах он установил идолов, которым приносились человеческие жертвы. Он имел много жен и наложниц. Однако после крещения в 988 г. в Херсонесе князь Владимир стал глубоко верующим христианином. Сила его стремления к Богу была такова, что повернула весь ход русской истории. Идолы были низвергнуты, киевляне призваны к Святому Крещению. Крещение киевлян стало и крещением всей Руси. Князь Владимир привел русскую землю ко Христу и был прославлен за подвиг христианского просвещения языческой Руси. Помощью и заступничеством крестителя Руси была одержана Невская победа над шведами в 1240 г., после чего святой благоверный князь Александр Невский и установил празднование святому Владимиру.
Жизненный путь личности бывает разной сложности и трудности, в разной мере приближающий человека к своему предназначению. Это хорошо видно на многочисленных примерах из жизни и искусства. Одного заботит лишь не насыщаемое потребление “жизненных удовольствий”. Другой ограничивается впитыванием жизненных впечатлений, довольствуясь малым. Третий гоняется за яркими переживаниями. Четвертому не дает покоя жажда самовыражения. Пятый занят сколачиванием капитала, отказывая себе во всем и используя для обогащения каждую минуту жизни. Шестой предается безудержным мечтам. Седьмой бесконечно совершенствуется в бессознательном приобщении к мистическому опыту без веры и усилий. Восьмой так погружен в размышления, что в своем глобальном разочаровании жизнью не способен на мало-мальские действия. Девятый деловито трудится, с трудом представляя, почему. Десятый растворяется в благородных порывах спасения человечества. И только одиннадцатый спасает собственную душу в неустанном духовном труде, освещая путь другим. “Человек обычно весь в своей главной заботе. Если отыщешь ее, то отыщешь то, чем он живет и чего ради живет. Люди часто провозглашают своей главной заботой недостойные этого вещи <…> Измеряй себя и все свое по главной своей заботе, по тому, насколько она приближает тебя к центру своей жизни, Царству Божию. Если будешь так поступать, то способность различения добра и зла разовьется в тебе до великого совершенства”, – дает совет современный мыслитель прп. Иустин (Попович).
Конечно, внутри каждого типа можно найти более и менее достойных его представителей, и в рамках типа возможно довольно благополучное существование при, тем не менее, имеющихся, хотя и не всегда явных, проблемах и противоречиях. Они становятся более заметными при усилении выраженности направленности и наглядно демонстрируют, какие опасности подстерегают человека на каждом пути и в какую типичную “ловушку” жизни можно попасть. Данная закономерность имеет место по отношению ко всем типам, за исключением внутренне-целостной личности, идущей по пути к духовному идеалу через осмысление бытия. В личности такого типа, напротив, при усилении выраженности направленности становится более глубоким осмысление жизни и растет духовная зрелость. Не знаю, как для других, но для меня нет сомнений, что именно такой путь в наибольшей мере соответствует человеческому предназначению.
Елена Коржова
