Александр СИГИДА (младший)
г. Молодогвардейск
СОЛНЦЕВОРОТ-2014
Отцы не взяли автоматы
В тот девяносто первый год,
Когда политики-кастраты
Пустили Родину в расход.
Те, кто не спился в девяностых,
Кто не сторчался в нулевых,
Не сгинул в наркохолокосте
От огнестрельных, ножевых –
Сегодня здесь. Их шеи тонки,
Они приходят прямиком
Из старых выпусков “Лимонки” –
Вам этот дискурс был знаком.
Сейчас лимонки – в дефиците,
Но есть четыре РГД…
Задумавшись о геноциде,
Не забывай о Сигиде.
ХРОНИКИ ЯНТАРЯ
Немало сторчится на этой войне
Укропов и сепаров, что же, вполне,
Эффект оправдают побочный
Аффект проявляется очно.
Когда ты при пушке и на кокаине
То влип ты в историю на Украине.
И клей исторический стал янтарем,
А ты в янтаре каменел бунтарем.
Ты стал Муравьем, Муравьевым
Апостолом? Большевиком?
Штыком и масленкой, и новым цевьем
И те, кто огонь разводил в январе,
Увязли с тобою в одном янтаре.
Нина ДЕРНОВИЧ
г. Молодогвардейск (Атамановка)
НЕПОБЕДИМЫ РУССКИЕ
Нередко Россию, как смачный кусок,
Вояки французские, прусские
Пытались оттяпать. Напрасный бросок –
Ведь непобедимы русские.
Тревожно звонил колокольный набат
Над Русью пред бедами, войнами.
А русский раздумывал: “В чём сила, брат?
– Она в справедливости вольного”.
Пусть тысяча против, а русский один,
Набычится перед угрозою,
И станет преградою – непобедим,
Не сдаст даже почки берёзовой.
Он в вере рождён, чтобы Бога любить,
Россию, всех благожелателей,
Но точно и вежливо, не нагрубив,
Зачистить войны поджигателей.
Над грустными песнями плакать навзрыд,
Чтить верованье христианское.
Бесхитростен русский, для мира открыт,
Коль надо, рискнёт без шампанского.
Склероз у Европы. И не первый раз,
Забыла уроки истории,
Торопится в рай, но получит свой ад
И новые крематории.
А с нею и Штаты. Зачем воевать? –
Ну что вы всё время делите? –
И будет спокойною каждая мать,
В России, в Европе, в Америке.
Спит русский, покуда непрошеный гость
Не явится с ложем прокрустовым,
С претензией за свою белую кость –
Костями России похрустывать.
Поднимется русский, возьмёт пулемёт,
“Гостей” чтобы залихорадило,
Из мести фашистам он место займёт,
Без времени павшего прадеда,
И, вспомнив о Боге, утюжить врага
Начнёт, жечь пропалы не узкие,
Напомнит врагам – здесь, мол, наша тайга,
И непобедимы мы, русские.
Не смеют на Русь даже исподтишка
Чужие, не будучи психами.
Жалеет ЕС, нет у них Ермака,
Дойти до Великого Тихого.
ЛУЧШИХ НЕ ДОСЧИТАЕМСЯ
Зло неприятия других – не вечное.
В майданной копоти земля шатается.
Война гражданская – бесчеловечная.
Так горько – лучших не досчитаемся.
Никчемность чванится, а души узкие.
Их урезонить, понять пытаемся,
Мы терпеливые, мы – люди русские.
Но горько – лучших не досчитаемся.
Мы земляки, мы друзья-соратники
Клянёмся кровью и ей братаемся.
Пусть “колорады” зовут нас, “ватники”,
Но горько – лучших не досчитаемся.
Глазам не мил камуфляж оливковый.
Снарядов бешеных степь наглотается
И превратится в пустырь суглинковый.
Так горько – лучших не досчитаемся.
Растает лёд, захлебнутся выстрелы,
С фашистской сворою мы расквитаемся,
И нашу степь разноцветьем выстелем,
Но горько – лучших не досчитаемся.
Мы будем жить и любить неистово,
Что допустили такое, каяться.
Отгромыхают, утихнут выстрелы,
Так горько… Лучших не досчитаемся.
Ирина ЧЕРНИЕНКО
п. Урало-Кавказ
В СЕРОЙ ЗОНЕ
“У нас уже тихо сутки…”
Такого ещё не бывало.
Зачем-то бегут минутки,
Свобода иль всё пропало?
За серой полоской
Не слышно разрывов.
Затишье иль зреет буря?
Слёзы бегут и …кровью… и воском…
Небо сегодня хмуро…
Ждать и молиться
Стало не просто
Между… в перерывах…
Жизнь замерла на серой полоске
Ветром – у обрыва…
ВСЁ НАЧАЛОСЬ
Донбасс притих. Всё началось.
И в этом “всё” смешались вдруг
И боль, и гнев, и страх, и злость.
В смертельный круг – и враг, и друг.
Всё началось в февральской день
Смешав “Ура!” со скорбным стоном.
Жизнь поднялась!.. Теперь мишень –
Земля днепровская до Дона?!
ГЕОГРАФИЯ Z
Учу географию. Где Попасная?
У Волновахи жила сестра…
Обстановка на линии очень опасная,
Опасной была она и вчера.
Под Старобельском разбили колонну,
Сняли с флагштока флаг.
Только вот гимн пели не стройно,
Видимо, “вiльна” следила – факт.
Кировск свободен? Граница с Донецкой –
Восемь лет клали бетон…
“Выбьют, – сказала старушка по-детски, –
Не спрячется батальон”.
Сёла не наши? Как будто чужие!
Геббельс безмерно рад.
“…Кто оккупанты? Вы же живые!” –
С танка кричал “Камрад”…
“Азов” окружён, и город замер.
Какой же будет исход?
У Мариуполя сито-банер
Кланяется на восток…
Учу географию, по артобстрелам.
Вся Украина в огне.
Ты же сама воевать хотела?..
Мир будто в страшном сне.
Утро (на карте опять продвижение.
Ждут Лисичанск, Рубежное.
Будут сражения, освобождения…)
С верою и надеждою…
Людмила ГОНТАРЕВА
г. Краснодон
* * *
Мы войну объявим только завтра
на рассвете, когда солнце всходит.
…На муку талоны, спички, сахар
и моя записка на комоде.
Добровольцем ухожу – смотрите –
в регулярные войска санчасти.
Занимай места в партере, зритель:
я спасаю раненое счастье,
извлекаю день из-под обломков.
…Красный мак и белые одежды…
Бинтовать разлуку так неловко,
так туга повязка – струны режет.
Приручив дыханье тёплых пальцев,
ощущаю боль как неизбежность.
В организме убывает кальций.
В перестрелке убивают нежность.
После взрыва – гулкое затишье,
крика своего уже не слышу.
Вспоминаю лето: вишни, вишни,
и закат багровым соком вышит.
Пусть зима забьёт крест-накрест ставни,
осень взглядом мой состав проводит.
Я уйду внезапно, но оставлю
для тебя записку на комоде.
* * *
Нас расстреляют уже на рассвете.
Волосы треплет слепящий ветер.
День будет тих и пронзительно светел
в этом квадрате, на этой планете.
Вдруг на осколки порвутся струны,
на серых скалах проступят руны,
и поспешим мы по рельсам чугунным
в край, где ацтеки, древляне, гунны.
Алые маки покроют футболки.
Холод почуяв, завоют волки.
Киллер ружьё зачехлит втихомолку
и поспешит на свою остановку.
Эти мгновенья взорвут экраны.
Мы растревожим квартиры, как раны,
где-то меж роликами рекламы
в рамках программы, не очень рано.
Зритель безмолвный за всё в ответе,
крика молчанья, увы, не заметит,
качество съёмки, сюжет отметит,
сетуя вслух – у экранов дети.
И не поверив, что всё случилось,
что бесконечность в зрачок просочилась,
примем объятья листвы, словно милость,
падая в осень, что детству снилась.
Крылья к вискам тишиной прикоснутся,
звоном тяжёлым разбитого блюдца.
… Надо успеть на шаги обернуться,
чтбы проснуться, проснуться, проснуться…
Виктор ПЛЕСКУН
с. Пархоменко
* * *
Апрельский день. Цветам бы расцветать,
Но нет тепла в сердцах и нет в природе.
Душе бы петь, но хочется кричать,
Всё потому, что силы на исходе.
Вы скажете, что слаб. Возможно, да.
Я не стыжусь, друзья, признаться в этом.
Был помоложе б, может быть, тогда
Я б обратился к старшим за советом.
А вот сейчас приходится терпеть,
Собрать все нервы, силы воедино.
И как не хочется – приходится стареть,
Но лишь желание одно непобедимо:
Перетерпеть, чтоб выжить, дальше жить,
И с юмором уже не расставаться.
Солдатским братством буду дорожить,
Оно сейчас мне не даёт сдаваться.
Где лёгкий мат порою в три ряда,
Где прибаутки, анекдот иль байка,
Где при общении стираются года,
Где делится на всех консервы пайка,
Где вместо Вы – все перешли на Ты,
Где у костра чаи вкусней, чем в баре,
Где бороды не ради красоты,
Где дрожь берёт при каждом артударе.
И пули свист, почти что как в кино
О той войне, где воевали деды.
Мне это в братстве пережить дано,
В окопе сон иль у костра беседы…
Анна ВЕЧКАСОВА
г. Краснодон
* * *
Происходят в мире странном
Удивительные вещи:
На окошко утром ранним
Прилетает ворон вещий.
Он приносит небылицы
И значительные вести.
Всё рассказывает в лицах.
Старый он: ему за двести.
Ворон статен и прекрасен,
Он умен и интересен.
– Что ты ищешь на Донбассе?
– Жду войны и горьких песен…
По утрам стучит в окошко,
Ожидая безнадёжно
Слёз и боли, стёкол в крошки…
Мир хранят. Пока возможно.
* * *
Коричневую нечисть – на костёр!
Пускай горит и корчится прилюдно.
Мы избежим упрёков обоюдных
И Русская Весна займёт простор.
Все будем вместе: Харьков и Донбасс.
Кровавый дьявол провалился в пекло,
И наваждение в огне поблекло:
Святая Русь объединяет нас.
МОРОК
Покатилась война по свету,
А степями – весна узором.
Очень хочется сигарету,
Да нельзя – мы идём дозором.
Наважденье к утру крепчает,
Тяжелеют устало веки.
Знай: случайностей не бывает,
Оставайся, брат, человеком,
Не разорванной чёрной гарью
И не мёртвой красной корою:
Бродят рядом чужие твари…
Ладно, спи. Я тебя прикрою.
* * *
Донецкий кряж горячим летом
Прогрет до каменных костей.
Встречает огненным приветом
Луганск непрошеных гостей.
Тех, кто приехал на сафари,
Хотел помародёрить всласть,
Кто в наркотическом угаре
Оружия почуял власть.
За искалеченные жизни,
Сожжённых храмов алтари,
Во имя павших за Отчизну…
Готовься! триста!тридцать!три!*
(*триста!тридцать!три!- команда “Огонь!” в артиллерии.)
Александр СИГИДА (старший)
г. Молодогвардейск (Атамановка)
БРАТСКИЕ МОГИЛЫ
I
веришь фотоснимку или на словах?
(…и лежат в обнимку в придорожных рвах)
Поворот на Счастье кто-то подсказал…
(самолёт на части – в дым автовокзал)
лупит не по-детски горе-самолёт
(парень из Донецка в Киев не идёт)
помощь из Иркутска шлют на Волгоград…
(парубок из Луцка заряжает “град”)
террорист жестокий не пошёл на Львов…
(на юго-востоке всем хватает рвов)
II
лезут из Европы рыцари плаща…
(ямы да окопы роем сообща)
вместо похоронки, червь получит корм
(…водрузят обломки на могильный холм)
эти обелиски на манер креста
(ни к чему “зачистки”, если пустота…)
“Кто бомбил Тернополь? – Пять шагов вперед!”
(поезд в Симферополь больше не идёт)
кто составил списки и готовил пир?
“Сообщите близким – кто кого убил”.
ПО СЛЕДАМ СОБЫТИЙ
то Мазепе, то Петру
молится столица;
обстреляли поутру
школу и больницу
опускаемся в подвал
переждать бомбежку;
неожиданно (!?) – попал –
прямо в «неотложку»
настоящая беда
посильней тревоги;
попадая в никуда (?),
лупят вдоль дороги
репродукторы ревут
у Дворца Культуры;
до чего прицельно бьют
по комендатуре!
бьют по чёрному платку,
по ремонтным базам;
по степному Городку
тяжело промазать
ВМЕСТО РЕПОРТАЖА
месяц не было связи –
ни грошей, ни воды
(выбирались из грязи,
как Москва из Орды)
ни к чему разговоры –
ложь ловили на слух…
(узаконить поборы
за войну и испуг?!)
оправдавшие напад –
снова точат клинок
(ляжет Солнце на Запад,
если встанет Восток)
Александр САВЕНКОВ
г.Горловка
письма из ада
он, смеясь, ответил мне:
“встретимся в аду”.
А. Ахматова
1
она сказала: “встретимся в аду”
и если я всё верно понимаю,
то на беду, на страшную беду
в одном году сошлись три чёрных мая
2
я пишу тебе из ада
на слепом излёте дня:
кладбище разбито «Градом»,
дом на линии огня,
хлеба нет, надежда только,
что поможет лямку бог
нам тянуть с соседским Колькой,
раз уж чёрт нам не помог,
во владениях аида
шоколадный жирный чёрт…
ну, прощай, сестрёнка Лида,
может, свидимся ещё
3
вот и медовый спас…
только б хватило сил:
рядом рванул фугас,
мальчик заголосил…
но и в своём аду
город ещё живой:
очередь в триста душ
за питьевой водой
4
от страха – смех нервозно-сладкий,
а от смешного – не смешно,
где даже спящие с оглядкой
лихую коротают ночь.
быть может, всё свершится скоро,
но час здесь тянется сквозь дни
и люди так вкрапились в город,
что их стирают вместе с ним
5
им нет покоя – ангельский уют
саднит и колет там, где сердце билось,
им видно землю грешную свою
до мелочей, вплоть до своих могилок…
6
лучше войны никто не научит
самым простым вещам:
долго ли ждать,
что значит сущий,
стоит ли обещать
плачущим детям
детство как праздник,
светлый покров небес…
прошлой и будущей
выверив разность
веры в самом себе
7
когда вы были молодыми,
именно в те полмига
подыскивал мне ангел имя
в апрельских книгах,
на тёмной дудочке играя,
смывая переливом нот
воспоминания о рае,
что будет всё наоборот
и в разлинованной тетради,
как на фейсбуковой стене,
воспоминания об аде
запечатлеются во мне
8
пустые слёзы на щеках
под ветром стылым:
всё то, что мнилось – на века! –
сошло в могилу.
талдычат суетные дни
войны законы
да колоколенка бубнит
чудные звоны
и чья-то жизнь длиною в шаг
из ада в царство,
пока другой душе душа
плетёт мытарства
9
но мы друг другу стали ближе,
иного не нажив добра,
когда вовсю пытались выжить,
чтоб научиться умирать
10
и кто-нибудь потом напишет:
здесь люди-стены, люди-крыши,
как дети, мечутся во сне
и кровь, как звон, в набрякших венах
о всех невинноубиенных
на диком поле наших дней