Нина Александровна шла к остановке трамвая. Из памя-
ти невольно выплывали молодые годы, когда она работала
поваром в кафе “Факел” на улице Ломоносова. Ранним утром
выходила на Дальневосточный проспект, садилась в полупу-
стой трамвай и с его первыми пассажирами ехала в центр
города.
“Каждый день видела одни и те же лица. Если кто вдруг
опаздывал, в окна посматривали, переживали, не случилось
ли что, – улыбнулась она, пришедшему на ум воспоминанию,
но следующая мысль огорчила: – Сейчас люди разобщены,
какое может быть переживание за постороннего человека…”.
Слева от остановки красовался торговый комплекс «Гале-
рея», на месте которого в прошлом столетии находились жи-
лые постройки. Как-то в семидесятые годы, на углу Кузнеч-
ного переулка и Лиговского проспекта, возле пивного ларька,
они с мужем Владимиром встретили его друга студента фи-
лософского факультета Ленинградского государственного уни-
верситета Петю Филюту.
На вопрос мужа, где, мол, живешь, Петя, осторожно поста-
вив на столик кружку с пивом, небрежно махнул рукой на
многоэтажные здания возле Московского вокзала, подготов-
ленные к сносу:
-Вот мое жилье! Могу и вам площадь предоставить. У
меня на одного весь дом!
Издалека послышался шум трамвая. Нина Александровна
подслеповато прищурилась, но номера не рассмотрела.
-Подскажите, пожалуйста, какой идет? – спросила она сто-
явшего рядом мужчину с солидным портфелем, напоминав-
шего ей то ли артиста, то ли кого-то из знакомых.
-Шестнадцатый, – он посмотрел удивленно на Нину Алек-
сандровну.
-Ну и зрение у вас, – покачала головой она.
-Зрения острого и не надо. Рядом с указателем маршрута
огонек зеленый горит – это и есть шестнадцатый, – улыбнулся
мужчина, продолжая пристально разглядывать ее.
-Выходит, у каждого свой цвет?
-Не совсем так. У одного маршрута один, у другого транс-
порта два софита горят. Используются зеленый, белый, синий
и красный цвета. Из них составляются разные комбинации.
-Вам это откуда известно?
-Работал до пенсии в трамвайном хозяйстве, последнее
время – ревизором, – он вздохнул, подал руку Нине Александ-
ровне, и они прошли в наполовину заполненный пассажирами
салон.
Из динамика послышался женский голос: “Осторожно, две-
ри закрываются! Следующая остановка Курская улица”.
За окном проплыло здание метро “Лиговский проспект”.
Сколько лет прошло, а она все не может избавиться от вос-
поминаний, что здесь была булочная, самая большая во Фрун-
зенском районе. Мимо булочной она утром спешила на парал-
лельную Лиговке улицу Черняховского в среднюю школу №
27.
“Школу не перестраивали, сменили название, стала 316-й,
потом и № 304, – улыбнулась она, то ли радуясь, что школу не
постигла судьба булочной, то ли воспоминаниям о школьных
годах.
Слева показалась обрешетка сквера с мелким кустарни-
ком, вчера еще голым, а сегодня украшенным мелкой ли-
ствой. Величественно выплыл купол Крестовоздвиженского
собора. Трамвай выбежал на Новокаменный мост.
“За Крестовоздвиженским собором находится президент-
ская академия народного хозяйства, – с опозданием любовно
подумала Нина Александровна, оборачиваясь к каналу и сколь-
зя взглядом вдоль него. – В ней учится внук Паша”.
За окном промелькнуло нарядное здание торгового центра
“Лиговъ”, рядом с которым разместилась станция метро “Об-
водный канал”. Когда-то в шестидесятые годы Нина Алексан-
дровна приходила сюда на свидание с будущим мужем. На
углу Лиговского проспекта и Обводного канала стоял киноте-
атр “Север” – небольшое двухэтажное здание.
Кинотеатр закрыли в восьмидесятые годы – говорили, буд-
то в нем собирались шпионы и в темноте зала обменивались
информацией. Вновь открыли двери здания музыканты и ху-
дожники, но они долго не продержались. В девяностые годы в
помещении кинотеатра работал рынок, на втором этаже тор-
говали одеждой.
Высокий, светловолосый юноша, сидевший слева от Нины
Александровны, торопливо поднялся с сиденья.
“Со мной входил в трамвай и уже приехал. В его возрасте
мы не такие расстояния пешком проходили”, – подумала она и
посмотрела направо, куда уходила набережная Обводного
канала.
Раньше 16-й трамвай, как и 19-й, поворачивал с моста направо.
Через две остановки на улице Можайской она выходила и, миновав
мост через канал, заходила на каток – единственный в Семенцах –
между Лиговским и Московским проспектами.
Нина Александровна частенько в девяностые годы прошлого
столетия проезжала мимо Можайской улицы – на территории
старого катка, торговали паласами, коврами. Недавно вновь
оказалась там, поинтересовалась у местных жителей. Они с
гордостью рассказали, что каток возродили. К нынешней зиме
обещали сделать ледовую площадку.
“Стареем мы и все чаще придираемся к властям, которые
меняют лицо города, стирая наши воспоминания, и даже не
задаемся вопросом, как это им дается после стольких лет
разрухи”, – мелькнула в голове самокритичная мысль, выз-
вавшая усмешку.
Мимо окна по Лиговскому проспекту мелькали дома, но ни-
как не расстаться было с набережной Обводного канала и
Домом культуры имени 25-летия Октября, некогда стоявшего
на ней, неподалеку отсюда.
На танцах в ДК, она познакомилась с будущим мужем.
Точнее, не на танцах, а на входе в здание. Володьку не пуска-
ли в зал дружинники. Он был в цветастом вельветовом пид-
жаке. Этого хватало, даже если ты трезвый и на тебе чистая
рубашка, чтобы быть задержанным на входе.
Нина вмешалась в спор парня с дружинниками. Она пред-
ложила снять с него пиджак и пустить в танцевальный зал в
одной рубашке идет, мол, я вельвет положу в свой пакет.
Дружинники переглянулись, рассмеялись и пропустили Вла-
димира.
Трамвай остановился на улице Курской. Юноша посмотрел
в окно, возле которого сидела Нина Александровна и, улыб-
нувшись, вернулся на место.
В среднюю дверь вошла смуглая девушка с длинной
косой, простучала каблучками до середины салона и присела
на сиденье впереди юноши.
Вместе с девушкой в трамвай поднялась пожилая пара.
Небольшого роста, полная женщина поддерживала за руку
худощавого высокого мужчину, с трудом передвигавшего ноги.
Они присели позади Нины Александровны. До ее слуха доле-
тели названия медицинских препаратов.
“В поликлинику едут”, – подумала она, вспомнив, что на
следующей неделей самой надо быть у кардиолога.
Вместе с пожилой парой зашел в трамвай красивый се-
довласый мужчина средних лет. Он присел на сиденье впере-
ди женщины, которая была в вагоне, когда в него вошла Нина
Александровна.
“Как они подходят друг другу”, – улыбнулась она, переводя
взгляд на приглянувшую ей женщину с большой копной кашта-
новых волос, а потом на седого мужчину.
“Осторожно, двери закрываются! Следующая остановка
Расстанная улица”, – прозвучал в динамике летучий женский
голос.
-Извините, – Нина Александровна обернулась к бывшему
работнику трамвайного парка. – Я одно время зачастила на
Васильевский остров. Там остановки объявляет мужчина, а
у нас слышу женский голос. Кстати, мужчина объявляет ос-
тановки и в метро. Вы не могли бы меня немного просветить
на этот счет.
-Пожалуйста, – он легонько тряхнул головой и, откинув со
лба упавшую прядь волос, стал неторопливо рассказывать: –
В нашем трамвае объявляет остановки Ирина Обрезкова,
актриса, выпускница театральной академии. Ее голос звучит
и в другом транспорте города. А мужчина, – он ухмыльнулся.
-Если вы любительница футбола, то должны были узнать его
голос. Это спортивный комментатор Геннадий Орлов. Он оз-
вучивает остановки в метро и на некоторых автобусных,
троллейбусных и трамвайных маршрутах
-Спортивный комментатор? – с удивлением посмотрела
Нина Александровна не соседа.
-Чего удивительного нашли, – засмеялся тихо он. – Помню,
в 2009 году Орлов объявлял станции метро вместе с Михаи-
лом Боярским, Александром Розенбаумом, Алисой Фрейнд-
лих и Эдитой Пьехой.
-Вот чудеса, – покачала головой она и добавила: – Вы
извините за назойливость.
-Да будет вам. Мне и самому интересно вспоминать, –
вздохнул он.
-Осторожно, двери закрываются! Следующая Тамбовская
улица, – весело объявила диктор.
-Ирине Обрезковой раз уже досталось за такую весе-
лость, – послышался за спиной голос соседа по салону.
-Как это понять? – не оборачиваясь, спросила Нина Алек-
сандровна.
-В “Пассажиравтотранс” пришло письмо от горожанина. Он
пожаловался, что диктор больно уж весело объявила оста-
новку “Кладбище Московской Славянки”, – проговорил он по-
чти шепотом.
-Наказали?
-Нет. Она хотела перезаписать. Но начальник прослушал
запись и сказал, дескать, ничего менять не станем, я не могу
заставить дикторов плакать, когда приходиться объявлять
такие остановки.
Диктор объявила Днепропетровскую улицу. Женщина с каш-
тановыми волосами поднялась с сиденья и направилась к
выходу. Нина Александровна заметила, с каким вниманием
вслед ей посмотрел седовласый мужчина. Открылись двери,
она оглянулась и быстро вышла.
На следующей остановке – Расстанный переулок – пожилая
женщина вывела из вагона мужа.
“Наверное, приехали в Социальный фонд”, – провожая ста-
риков взглядом, почему-то решила Нина Александровна.
За окном, после Расстанного сквера показались просторы
Литературных мостков, обозначенные большими красивыми
памятниками. Сначала Блок, Менделеев, за ними актеры, пу-
тешественники…
Диктор объявила Старообрядческий мост. Трамвай про-
грохотал по мосту через речку Волковку. Справа продолжа-
лась территория Волковского православного кладбища, сле-
ва – лютеранского.
-Сейчас будет остановка Волковский проспект, и я выхо-
жу, – зачем-то доложилась она соседу.
-И мне выходить, – с какой-то грустью в голосе сказал
мужчина и чуть веселее добавил: – Тружусь диспетчером в
жилом комплексе ЦДС “Волковский”.
-У меня рядом – третий дом по улице Мгинской. Подруга
заболела, еду навестить, – поднимаясь с сиденья, сказала
Нина Александровна.
Они вышли на остановке, Нина Александровна кивнула на
прощание мужчине, но сама дальше не пошла, а долго смотре-
ла вслед трамваю, перебирая в памяти пассажиров, с кото-
рыми ей довелось проехать всего несколько остановок.
Давно ли это было? Нина Александровна собиралась с утра
навестить сына, повидать внуков, но поздний звонок нару-
шил планы. Подруга молодости Татьяна сообщила пренепре-
ятнейшее известие. Она упала и сломала шейку бедра. После
операции ее доставили домой, и предложили самостоятельно
продолжить лечение или вызвать специалиста. Татьяна выз-
вала подругу Нину.
С ее телефонного звонка и начались регулярные поездки
Нины Александровны от Свечного переулка до остановки “Вол-
ковский проспект”, за исключением выходных, когда за боль-
ной присматривали ее родственники.
Каждое утро она старалась попасть на трамвай, в котором
ехали пассажиры, чьи судьбы с каждой поездкой все больше
заинтересовывали ее. Опоздать никак не могла, потому что
каждый раз, оказываясь в салоне, ощущала на себе взгляды,
как будто входила в родной дом.
Бывший ревизор, а ныне диспетчер Иван Иванов продол-
жал рассказывать ей о трамваях города. Узнала она, что ре-
гулярное движение электрического трамвая по улицам Санкт-
Петербурга было открыто 29 сентября 1907 года. Удивилась,
что в блокаду движение трамваев приостанавливалось в
Ленинграде один раз с 15 декабря 1941 года по 15 апреля 1942
года из-за прекращения подачи электроэнергии. Рассказал он
ей и о том, как ранним утром 15 апреля 1942 года из шести
парков вышло 116 трамваев с красными флажками и как ле-
нинградцы радостно встречали их.
-На остановке Курская в вагон не вошла девушка, – про-
шептал мужчина.
-И правда, – вздохнула она, – посмотрите на парня, кото-
рый ее здесь всегда ждал, как он переживает! Поругались, что
ли? – прошептала Нина Александровна соседу.
-Вы с мужем, когда были молоды, не ссорились? – усмех-
нулся он. – День, два пройдет, и она объявится.
Прошла неделя, и пассажиры в вагоне забеспокоились за
старушку. Она объявилась в трамвае без старичка. Из ее ста-
ренькой сумочки выглядывали гвоздики, обернутые газетой.
“Неужели “, – подумала Нина Александровна, но делиться
своими опасениями с соседом не стала.
На следующий день, увидев старушку без мужа, она вспом-
нила, что вчера выходила вместе с ней, и с остановки пожи-
лая женщина направлялась в сторону улицы Салова. Там было
Нововолковское кладбище. Сама она его не посещала, но туда
ездил муж. Два года назад он был на Нововолковском на
похоронах своего друга Игоря Евлахова, с которым познако-
мился в студенческие годы. Евлахов прошел Афганистан,
Чечню, создал в Петербурге СОБР, командовал им и очищал
город от бандитов. Благодаря Игорю, его боевым товарищам,
муж Нины Александровны остался жив в лихое время
Скрип трамвайных колес прервал поток тягостных мыс-
лей, связанных с каждодневными ожиданиями мужа домой.
На Курской улице в вагон зашла смуглая девушка с длинной
косой. Не взглянув на пассажиров, она отвернулась к окну.
“Господи! Так она в положении! А где высокий, светловоло-
сый парень? – забеспокоилась Нина Александровна. – Неуже-
ли они расстались?”
Прошел месяц, другой, девушка перестала ездить в трам-
вае. Через несколько дней не вошла в салон и старушка. Пас-
сажиры, ранее переговаривавшиеся между собой, стихли,
впали в уныние. Каждый раз, когда объявлялась остановка
Курская, их взгляды быстро обращались к средней двери
трамвая, в которую обычно входили пожилая пара, молодая
смуглая девушка и седовласый мужчина.
На остановке Курской, впустив несколько человек, закры-
лись гулко двери, трамвай тронулся, но вдруг затормозил.
Двери распахнулись. Смущенно потупив взгляд, в салон во-
шел седой мужчина с букетом роз, припорошенных снежной
пылью. Кивнув в сторону кабины вагоновожатого, он прошел
в середину вагона и подал цветы красивой женщине с кашта-
новыми волосами.
К общей радости в салоне объявились старые знакомые –
старик со старушкой. Дед самостоятельно зашел в вагон,
победно, как показалось Нине Александровне, оглядел попут-
чиков, усадил на сиденье жену и сел рядом сам.
“Поправился, выглядит молодцом, – вздохнула Нина Алек-
сандровна, но тут же спохватилась, перевела взгляд на ба-
бушку и улыбнулась. – Вон как старушка расцвела, словно
Божий одуванчик.
Подруга выздоравливала. По квартире передвигалась с
ходунками. Как и предупреждали врачи – год ушел на лечение
перелома шейки бедра. Много? Да разве в этом вопрос. Боль-
шинство людей, с такими переломами впадает в прострацию
и никогда не встают на ноги.
“Сегодня, возможно, последний раз еду к Татьяне”, – с грус-
тью подумала Нина Александровна и, услышав звон трам-
вая, обернулась.
-Зеленый огонек! Знать, шестнадцатый, – намерено громко,
сказала она и краем глаза попыталась зацепить бывшего ре-
визора, а теперь диспетчера Ивана Иванова, но на его месте
стоял молодой мужчина.
“Как же так? – чуть ли не с отчаянием подумала она. – И
надо же случиться, что именно сегодня я вспомнила его,
хотя каждый раз, когда начинала думать, где видела раньше,
почему-то пугалась и гнала эту мысль”.
Попутчик в разговорах не раз упоминал свою очень рас-
пространенную фамилию Иванов, а она все не могла взять в
толк, зачем он это делает. Так продолжалось в течение года,
а вчера вечером, рассматривая старый фотоальбом, она
вдруг увидела на фотографии учеников 10-а класса маль-
чишку, очень похожего на ее попутчика и вспомнила, что од-
ноклассника звали Иван Иванович Иванов. Он пытался уха-
живать за Ниной с 9 класса. На выпускном вечере танцевал
с ней, провожал до дома, возле которого долго не могли рас-
статься.
“Не зря Иван каждый раз подавал мне руку при посадке и
при выходе из салона, словно пытался напомнить школьные
годы”, – с грустью подумала она, оглядывая отъезжающую
пустующую остановку.
За ее спиной послышалось частое дыхание, человека стра-
дающего одышкой.
“Чудиться?” – неуверенно подумала она и обернулась.
Перед ней сидел улыбающийся Иван
-Чуть не опоздал. В последнюю дверь заскочил, – хрипло с
гордостью проговорил он.
Ей сразу захотелось поделиться с Иваном Ивановичем
новостью о прекращении поездок к подруге, а потом признать-
ся, мол, вспомнила его, расспросить, куда он подевался пос-
ле окончания школы, но, засомневалась – удобно ли?
“Мог бы и сам признаться, рассказать мне о догадках, –
оправдывалась Нина Александровна и, чтобы не терзать
себя сомнениями, обвела взглядом пассажиров трамвая, с
которыми она больше не увидится, потому что подруга по-
правилась. – Теперь они, такие разные по возрасту, характе-
ру, по специальности люди будут ездить без меня, пережи-
вать друг за друга. Под трамвайный перезвон и шум колес в
маленьком салоне не очень уютного транспортного средства
станут рождаться и жить маленькие человеческие истории”.
Как и год назад, промелькнул вспыхнувший зеленой листвой
сквер на Лиговском проспекте, остались позади кресты Кре-
стовоздвиженского собора, Обводный канал с огромной вы-
веской “Лиговъ”. Трамвай тихо затормозил перед остановкой
Курская улица.
Степенно зашли в салон старик со старушкой. Уселись на
свои места. Прозвучало название следующей остановки, но
двери не закрывались. Пассажиры роптали, поглядывали на
кабину вагоновожатого.
“Сломался, что ли?” – испугалась Нина Александровна.
С улицы донесся шум. В салон въехала детская коляска.
Следом за ней зашла смуглая девушка с большой косой и
светловолосый высокий парень в военной форме.
“Ну, вот, кажется, все собрались”, – подумала Нина Алек-
сандровна, хотела поделиться радостью с соседом, огляну-
лась, но его на месте не оказалось.
На следующее утро Нина Александровна вышла из дома,
хотя ехать ей никуда не надо было. Ивана Ивановича, кото-
рый обычно поджидал ее, на остановке не оказалось.
Показался огонек шестнадцатого трамвая. Оглядев печаль-
ным взглядом остановку, она направилась было к дому, как
увидела спешащего навстречу крепкого черноволосого муж-
чину.
“Филюта!” – радостно подумала Нина Александровна, сразу
вспомнив Кузнечный переулок, пивной ларек и взмах рукой
Петра в сторону подлежащих сносу домов:
“Вот мое жилье. Могу площадь предоставить!”
-Филюта! – окрикнула она мужчину. – Ты совсем не меня-
ешься!
-Филюта, – буркнул мужчина, посмотрел внимательно на
нее и покачал головой. – Но вас, гражданочка, я не знаю.
-Ты чего, Петя? – Нина Александровна укоризненно покача-
ла головой.
-Во-первых, мне не тыкайте, во-вторых, я не Петя, а Алек-
сандр, – сердито поправил ее мужчина и направился к трам-
ваю, который, скрипя тормозами, подъезжал к остановке.
-Извините! Как же я не узнала! – отчаянно прокричала
она и, глядя в спину поднимавшегося в трамвай мужчины,
добавила: – Вы сын Петра. Я вас маленьким видела.
Он обернулся:
-И что?
-Отец как живет? – понимая, что двери сейчас закроются,
крикнула она.
-Никак! Нет его! – он что-то еще говорил, но голос мужчины,
заглушил шум закрывавшихся дверей.
Печально прозвенев, шестнадцатый отправился в путь.
Долго виднелся чуть покачивающийся силуэт трамвая,
уходящего вверх по Лиговскому проспекту, пока совсем не
растаял в весенней дымке.
Владимир Васильев