Более двух лет, прошедших с начала СВО, располагают
не только к подведению некоторых итогов, но и к
разговору о будущем – при переплетении того и другого.
* * *
СВО перешла в позиционную фазу. При сопоставимом
боевом ожесточении сторон на первое место выходит
их ресурсная база. Потенциалы России и коллективного
Запада во многом обусловлены наличием ядерного ору-
жия. Поэтому подводить “практические итоги” будет не-
кому. Ресурс же отдельно взятой Украины – близок к ис-
сяканию: солдаты пока есть, а стрелять нечем. Причи-
ной тому взаимный обман Запада и Киева. Запад стро-
ил расчёт не столько на успехе ВСУ, сколько на слабос-
ти России. Киев переоценил военно-технические возмож-
ности Запада, которые, как оказалось, не пропорцио-
нальны его политическому запалу. Российские войска
на линии соприкосновения пусть и не сразу, но обрели
уверенность с переходом в азарт. Украинская озлоблен-
ность перерастает, скорее, в отчаяние. Но до фанфар
нам пока далеко. Тем временем Запад решил важную
задачу – заставил славян воевать против славян. В бо-
лее жёстком режиме, чем, например, на Балканах. И
безотносительно булгаковской иронии: “Арбуз не стоит
печь на мыле. Американцы победили”…
Теперь – серьёзно. Налицо опасность непредсказуе-
мой эскалации конфликта на Украине и “расшевелива-
ния” (как выразился китайский политик) на этой основе
привычного мира. Что на что повлияет, не скажет никто.
Вспомним предысторию. Требования гарантий нашей
безопасности Запад проигнорировал. Минский формат,
избавлявший от дальнейших российско-украинских обо-
стрений, откровенно торпедировал. Как и стамбульскую
(май 2022 года) “перспективу” прекращения боевых дей-
ствий. Киевский нарратив: мы будем делать то, во что
верим, а вы нам не мешайте – никто на Западе критичес-
ки не оценил.
Мы для него подтвердили репутацию едва ли не гене-
тических антиподов. Никто, кроме нас, не замечает уже
четыре волны продвижения к российским рубежам. На
любое напоминание об этом на международных пло-
щадках мы слышали: “Это – другое “
Посмотрим на карту: все без исключения западные
соседи России – либо вступили в альянс, либо ведут с
ним “ускоренный диалог” (Украина, Грузия) или “работа-
ют по индивидуальному партнёрскому плану” (Армения).
Но полноценное членство Украины в НАТО выводило бы
всю военную инфраструктуру альянса, образно говоря,
на расстояние прямого выстрела по критически важ-
ным объектам европейской части России. Нам молча
предложили сдаться. А ведь говорят: если военная мощь
не востребована, она бессмысленна. Это и предопре-
делило начало СВО. Которая, как говорят шутники, “из-
бавила” человечество от пандемии.
Сегодня неуместно вспоминать слова наших запад-
ных “партнёров” о том, что “НАТО – сугубо оборонитель-
ный союз”. На “эксклюзивную” память приходит не ме-
нее выразительное заверение руководства блока в 1997
году: “НАТО уважает границы Союзной республики Юго-
славии и никогда не пересечёт её границы”. Нужно ли
развивать мысль и “насиловать” историю?
* * *
Что сделано – то сделано. Обеими сторонами. Слова
министра обороны России Сергея Шойгу симптоматич-
но не опровергнуты западными медиа: “С начала года
Украина потеряла около 80 тысяч человек и 17 тысяч
единиц техники, то есть, в три раза больше, чем в анало-
гичный период прошлого года. Российская армия про-
должает выдавливать противника c занимаемых пози-
ций и не дает ему закрепиться на новых рубежах”. Ины-
ми словами, мы зримо обжились на поле боя, многому
научились: русский “Филипок” оказался “страсть какой
смышлёный”.
Разница потенциалов – людских, собственно военных и
экономических – подтверждается не только ежемесячной
готовностью 40 тысяч отечественных контрактников влить-
ся в армейские ряды, но и круглосуточной работой пред-
приятий ВПК. А в ВСУ – по их же данным – средний возраст
составил 43 года. При укомплектованности боевых частей
в пределах 40-50 процентов. Кстати, украинский мобре-
сурс составляет 700 тысяч, а наш – 15 миллионов. Мы эти-
ми цифрами не бравируем, но их не забываем.
Сопоставление потерь и потенциалов не отвечает на
главный вопрос: что дальше и где выход? Мир подошёл к
черте: либо поиск компромисса на условиях, приемле-
мых для побеждающей (подчеркнём!) стороны, либо
эскалация войны до мирового масштаба? Может ли Рос-
сия в этих условиях “попятиться”, повиниться и присту-
пить к репарациям? Не будет ли это концом российской
цивилизации – при любых допущениях? Тем временем
не только киевские пропагандисты считают, что “мы –
это быдло с обрезанными мозгами”. То есть, снимаются
любые сомнения относительно уготованной нам судь-
бы. Что нас и мобилизует.
Запад будет с Украиной столько, сколько она у него в
приоритете. Но приоритет вечным не бывает. На эту мысль
наводит не только непредсказуемо “расшевеливающий-
ся” Ближний Восток. С не исключаемым его “дополнени-
ем” Средним, то есть, Ираном – основным союзником са-
модостаточного Китая – всё более “самолюбивого”
Да и развёрнутый вопрос: “Оружие Киеву дадим, но
что дальше?” – уже два года остаётся и без ответа, и без
материальной расшифровки. Тем временем Киев про-
должает смотреть на Запад как на ребе в синагоге: ни-
чего, кроме преданности, этот взгляд не обнаруживает.
Тем временем население Незалежной сократилось за
30 лет с 52 миллионов до 30 миллионов. Самостоятель-
ным фактором непредсказуемого обострения выступа-
ет жажда Киевом мести. Его обещание любой ценой унич-
тожить Крымский мост не только отдает истеричностью,
но затуманивает напрашивающийся вопрос: чем в этом
случае ответит Россия?
Впрочем, инстинкт самосохранения присущ всем –
безотносительно надежд на лучшее. Боязнь потерять
то, что есть, мотивирует больше, чем соблазн. Здесь же
и редко вспоминаемый фактор страхового бизнеса. Кста-
ти, едва ли не четвёртого по глобальному влиянию пос-
ле энергетического, наркотранзитного и оружейного. В
последних двух случаях возникает дилемма – кто кого?
Те и другие уповают на то, что приносит доход.
В 1962 году, памятном Карибским кризисом, мир спас-
ла личная дипломатия политиков Москвы и Вашингто-
на. В исторически несопоставимом 2008 году также уда-
лось притушить конфликт вокруг Грузии. От всего этого
остаётся разве что режим чрезвычайной связи между
столицами ядерных держав.
Но пока “вдохновлённых” провокаторов” больше, чем
примирителей. Ставки растут. И надежд на примири-
тельную консолидацию всех (помечтаем) “земных” сил в
борьбе с “злокозненными” марсианами” становится всё
меньше. Realpolitik сегодня – это, образно говоря, “осту-
жение” горячей войны до “температуры” гибридного
мира. Который, в свою очередь, “отодвинет” войну ядер-
ную. Реальность подводит к мысли: пока преимущество
России не станет очевидным, договариваться не о чем.
Неоспорима максима: любая война заканчивается ми-
ром. Но временное затишье – не выход. Альтернативой
ещё раз пугать не будем. Но и бояться нам уже поздно.
Время движется в одну сторону. Взгляните на часы.
* * *
Победа России становится главным условием деэска-
лации украинского конфликта. Это подсказывает ответ
на вопрос: что делать? Задача – триединая. Во-первых,
не обойтись без стратегической наступательной опера-
ции. Ставка на критическое ослабление противника че-
рез позиционное противостояние и выборочные удары
по его инфраструктуре – не бесспорна. Хотя, возможно,
и “экономна”. Контролю ВС РФ над левобережной Укра-
ины и дальше должно предшествовать давно назрев-
шее выведение из строя, прежде всего, коммуникаций
противника: мостов, железнодорожной сети, аэродро-
мов. Всё это не менее важно, чем объекты ВСУ и ВПК.
Но повторю: истощение противника не тождественно его
поражению.
Специалисты оценят и перспективы модернизации
системы ПВО, и достаточность логистики, и персональ-
ную ответственность “боевиков” и “тыловиков”. Оценят
без смакования косяков. Участившиеся вопросы “Отку-
да прилетело?” подсказывают, кому их задать в первую
очередь. Мнения участников СВО по этим и другим воп-
росам заслушаем в другой аудитории.
* * *
Во-вторых. Лозунг “Всё для фронта, всё для Победы”
требует современного наполнения. Страна не может
жить “на три четверти мирной жизнью, на четверть – спе-
цоперацией”, недавно названной войной. “Обоюдно-
встречная” связь: дом (семья, друзья, соседи, школа и
т.п.) – линия фронта не должна ограничиваться сбором
носков. Востребованы заданные государством инстру-
ментарий и атмосфера “приближения Победы”. Пока о
той же Олимпиаде будут говорить больше, чем о СВО,
“политика выживания” мало кого коснётся. Между кол-
лективным намерением и личным мотивом не может
быть “уличной” дистанции.
Итог президентских выборов можно трактовать и так:
мы Вас выбрали, а Вы наведите порядок. Оживление
понятия “Наши” не ограничивается возгласами “Ура!” Не
обойтись без “волевого” дополнения “ставки верховного
главнокомандования” функцией главного организатора
общественной жизни. Даже духоподъёмная пропаган-
да, не подкреплённая общенародным единством (а оно
зависит и от экономики), “победить” не может. Не толь-
ко для работников ВПК актуален вопрос: что ты сегодня
сделал “для фронта”? Пока “на Победу” работают ар-
мия, оборонка, волонтёры, которым отдельное спаси-
бо. Но не маловато ли? О том, в чём состоит “личный
вклад”, следует подумать отдельно.
Тем более недопустима холодная война внутри стра-
ны. Дважды – в 1917-м и 1991-м – эта война стала пред-
течей фатальных поражений страны. Перегибать не сто-
ит, но потребности институтов демократии (а заодно – их
государственное значение) оценим после Победы
Напрашивается исторический сарказм: уместно ли было
обращение диктора Левитана, скажем, к пану Бандере –
ради “всесторонней взвешенности сводки Совинформ-
бюро”? Против России “профессионально” работают и
бывший глава Правительства РФ, и пять бывших вице-
премьеров, не считая целого ряда ранее статусных лиц,
а также потомков двух лидеров страны. “УДО” (здесь:
условно-досрочное образование) многих критиков вла-
сти сказывается на их жизненных установках. Тем более
что “швондергузманы” и “шизофрения” “пишутся” с одно-
го “тризуба”.
Без опоры на “тыл” в самом широком смысле – войны
не выигрывают. По минимуму, повторим, требуется бе-
зотлагательно выстроить всеохватывающую систему со-
циально-психологической обороны. Не забывая, что
одной обороной не обойтись.
Излишняя публицистичность вызвана тем, что конк-
ретикой (увы, её много, и она – жёсткая) может “воору-
житься” неприятель.
* * *
В-третьих. Клаузевицу (кстати, полковнику русской ар-
мии) принадлежит мысль: Большая война “выходит” на
большие границы. Ближайшая “граница” проходит по
душам украинцев. Их практически неизменная 70-про-
центная ненависть к России “перечит” почти 40 процен-
там граждан Незалежной, имеющих родственников в
России. На вопрос “Часто ли вы вспоминаете знакомых
россиян?” утвердительно ответили почти 80% опрошен-
ных украинцев. У нас проживают не менее 2 миллионов
украинских иммигрантов: как они благодарят нас за гос-
теприимство? Этот вопрос ближе к тому, что – во-вторых.
Но более актуален вопрос, кем себя чувствует населе-
ние новых территорий: российскими патриотами или
подспудным киевским подпольем? За 30 лет “незалеж-
ности” выросло целое поколение украинцев с “перефор-
матированными” мозгами. Да и старшие – уже не те: по-
тери близких, нависающая угроза бытового коллапса и
всё, что связано с войной, сделали своё дело. Насколь-
ко актуально педалирование исторической общности? –
мнения расходятся. Между главным киевским трибуном
и автором самого, что ни есть, советского плаката “Ки-
ров с нами” – родственная связь? Ну и что?
Тем более что налицо и встречное ожесточение: учас-
тникам СВО тоже есть, что вспомнить. Такова логика
войны. Но проект “Рождён в СССР” – лишним не будет.
Как и тезис: чем раньше прекратится стрельба, тем
меньше придётся восстанавливать. Главное – в том, что
выигрывая войну, не проиграть послевоенный мiр.
Дальние “границы” – не менее ощутимы. Мы привыкли
верить в эффективность отечественной дипломатии.
Сближение с Китаем и Ираном, отстранённое отноше-
ние к Украине мусульманского мира, включая Турцию,
экономическое “посредничество” Индии можно запи-
сать нам в актив. Но и самое благоприятное партнёр-
ство не подменяет стратегического союзничества в ус-
ловиях ВОЙНЫ. Не слишком ли много стоицизма прояв-
ляет наш МИД? Тем более что образ мира после нашей
Победы становится стимулом для её деятельного при-
ближения. Чья аргументация – наша или противника –
преобладает в международном пространстве? И ШОС,
и БРИКС – это первое, что приходит на память. Специа-
листы разовьют мысль. Помятуя, что в противном слу-
чае (опять лозунг): Отечество будет в опасности…
* * *
Сплочения “фронтов” – “Пятого (вспомним историю
Великой Отечественной) Украинского”, “внутреннего” и
дипломатического ждёт страна прежде, чем прозвучит
команда: “Вперед!” Без расчёта, но и без риска не дос-
тичь победы. А пока жизнь продолжается. Даст Бог, под-
твердим это два года спустя.
Борис Подопригора,
военный аналитик, литератор,
член Экспертно-аналитического совета
при Комитете по делам СНГ, евразийской интеграции
и соотечественников Госдумы РФ,
бывший замкомандующего федеральными силами
на Северном Кавказе