Арина АРСЕНЬЕВА
* * *
Как вода уходит в землю
Пропитать за слоем слой,
Как в росток пускает семя
Окрыляющий настой,
Как степное солнце утром
Поднимают васильки,
Как стремятся безрассудно
Ночью к лампе мотыльки,
Так касаются ладони
Животворного огня,
Так рождается и стонет
Целый мир внутри меня.
Прошлых прошлому оставив,
Оборвав неровный след,
Разнотравьем прорастаю
В той земле, где смерти нет.
* * *
Пока мы любим, движется река,
Полдневный берег укрывает нега
И миллионы крошечных зеркал
Дрожат на глади, вглядываясь в небо.
Пока мы любим, движется песок,
Сквозь пальцы уходя без сожалений.
Союз двоих так чутко одинок,
Заворожен игрою отражений.
И солнце слепит, не поднимешь глаз,
И до заката целый век у нас.
* * *
Тополиный снег летит, не тает.
Мягкое пришествие июня.
Вновь в садах сирени новолунье.
Сказка лета – краткая, простая.
Наша сказка тоже быстротечна,
Потому, наверно, и ценима.
Тополиный снег летит беспечно
Мимо счастья, мимо горя, мимо…
* * *
Слёзы мои – роса.
Труд небольшой – смахнуть.
Можно закрыть глаза
И окунуться в путь.
Слёзы дождя – курсив
По леднику окна.
Довоплотился миф,
Названы имена.
Мчит электричка, мчит,
Мой усмиряет пульс.
Знаешь, свобода горчит.
Сильно горчит. И пусть.
* * *
Заведёт шарманку осень,
Белка прыгнет в колесо,
Город серый плащ набросит –
Строгий будничный фасон.
Посчитав цыплят сварливо,
Каждый вспомнит свой шесток.
Дни пойдут стеной, что ливни,
Перекрутят водосток.
В тесноте, в обиде, в стрессе,
Стервенея и томясь,
Потеряем равновесье,
Оборвем с друзьями связь.
Только там, на ярких фото
(В море, солнце, кураже!)
Будет радоваться кто-то
Незнакомый нам уже.
Первая учительница
Учителя бывают разные,
Как все на свете.
Я помню ту голубоглазую:
Легка, как ветер,
Входила в класс, смотрела ласково
(Мы замолкали)
И украшала доску классную,
Скрипя мелками.
Порхали руки эти тонкие,
Блестел браслетик.
И еле слышно меж девчонками
Ходили сплетни.
А дома спрашивали новости.
И что сказать мне?
Ведь я запомнила лишь волосы
И шелест платья.
Мой первый класс в тумане, в мареве,
В полусекретах.
Она в апреле нас оставила,
Ушла в декретный.
А дальше всё без вдохновения,
Всё серо-сине.
И замела листва осенняя
Той первой имя.
* * *
Поздний октябрь. Я на юге впервые.
Солнце уже не грозит нежной коже.
Мысли и чувства как будто чужие.
Шумные волны былое итожат.
Листья сухие сбиваются в стаи.
Воздух наполнен дыханьем утраты.
Прошлое легче принять, отпуская.
Память моя, будь легка и крылата!
Долгие теплые дни. Пусть приснится
Мне этот берег когда-нибудь позже.
Осенью лист превращается в птицу,
Пусть на минуту, но всё же…
* * *
Деревья тянут ветви к тучам,
Растут над бездной и в пыли.
И разве мы деревьев лучше,
Мы, “небожители” земли?
Пернатый горлышко прочистил
И звонко славит божий свет.
Неужто это хуже истин,
Что воспоёт в стихах поэт?
Плетёт паук узорный полог.
Он ткач природный и ловец.
Его работа – тоже повод
Понять, что мир создал творец.
Щенок кудлатый, громко лая,
Душистой мечется тропой.
В нем радость глупая играет,
Давно забытая тобой.
И все мы в космосе дремучем,
Где жизнь и смерть берут своё,
Где все равны. И только случай
На миг являет бытиё.
Наталья АПРЕЛЬСКАЯ
На велосипеде
Влетаю в лес, в прохладный полумрак,
Подальше от асфальтовой дороги.
Здесь движешься местами кое-как:
Вредят корнями тропки-недотроги.
То правая, то левая педаль
Колсами командует на кочках.
Несусь вперед, в неведомую даль,
И тянется тропинка, словно строчка.
А солнце вдруг проскочит меж ветвей –
Внезапное и яркое до дури –
Небесной фотовспышкою своей
И я лечу, на миг глаза зажмурив
Как в детстве Или кажется опять?
Ведь не было во мне такой свободы
Приходится впервые проживать,
Что не сбывалось в молодости годы.
* * *
Вот покуражилась гроза
Над лесом Финского залива!..
Лесной дороги полоса
В узорных вычурных извивах.
Колючий шишечный настил
Покрыл тропинки в лесопарке.
А дикий ветер превратил
Стволы в шлагбаумы и арки.
Мелькнула неба бирюза!..
В безбожной ярости разгула
Недавно страшная гроза,
Как будто ангела спугнула.
* * *
Всё позади. Слепни, жара с утра,
Коварный гнус и грязные стоянки,
Кузнечиков эстрада на полянке,
В палатке серенада комара…
Всё позади. Купание в реке,
Прохлада ночи, тишина лесная.
И стайка рыб, что плещется, играя,
От берега совсем невдалеке.
Все позади. Платформа, как ступень
К забытому комфорту городскому.
Вагон. Жара.
Дремлю в дороге к дому…
Мне снится снег и северный олень.
На реке Суне в Карелии
Мы уезжаем. Сыплет дождь.
И Суна плещется прощально.
Но всё ещё чего-то ждёшь,
Пейзаж заучивая скальный.
Маршрут забудется едва:
Река, карельские озёра,
Где, как помпоны, острова,
Лесов колючие заборы.
Потока бурная игра,
Пороги, камни, перекаты,
Жар ярко-рыжего костра
И цвета нежности – закаты.
Остался в сердце тихий плёс.
Там, на стоянку, с хвойной кроны
Слетел приметный клювом клёст,
Еловых шишек друг исконный.
Есть фотография клеста!
И прочих снимков – больше ста.
Тучи
А по небу плыли не звери, не рыбы,
А тёмного цвета тревожные глыбы.
Печально тянулись они вереницей
На синей раскрытой небесной странице.
И не было чаек, и солнца не стало.
С песчаного берега, будто из зала,
Следила я молча за мрачным парадом.
А глыбы тянулись фактически рядом.
Они надвигались, взрывая фатально
Всё то, что привычно
казалось нормальным,
И мирное небо открылось с изнанки –
Ползут вереницей небесные танки.
Остров на Ладоге
Не Хозяйка Медной горы.
Я сегодня – хозяйка острова.
Собираю в корзину дары
У лесного хозяйства пёстрого.
Не алмазы и малахит,
Не каменьев блестящих россыпи.
Под ногами земля горит
От широкой брусничной поступи.
Мох грибным разномастьем густ,
Полон влаги. С куста черничного
Покатились горошки бус…
Впрочем, что же тут необычного?
Тёплый август царит вокруг.
Сколько дани лесной собрала я –
Не хватает хозяйке рук,
Хоть взяла – лишь частицу малую.
* * *
Забытый дом в деревне,
сад заброшенный.
А яблони, как прежде, хороши.
Цветут весною буйно и непрошено,
Как будто их сиротство не страшит.
Не прибран сад хозяином-родителем –
Давно почил, а внукам – вс равно.
И яблоням – ушедших дней хранителям –
Пить сок Земли родимой суждено.
Земным теплом пропитаны насквозь они
В забытом неухоженном саду.
А яблоки, созревшие по осени,
Ненужным грузом наземь упадут.
* * *
Ещ сады в предощущенье осени.
Пространство затуманено дождями,
В зелный цвет янтарного подбросили –
Засыпана дорожка желудями.
В который раз творится неизбежное,
Но в предосенней вымученной прозе
Есть междустрочье смутное, мятежное,
Что чудится в любой метаморфозе.
Сентябрьским днем
совсем ещ не холодно.
Но вероломна солнечная осень:
Дни подкупая пурпуром и золотом,
Зимы младенца в жлтом чреве носит.
* * *
Плещут волны, лижут камень,
Бьются в берег крепостной.
Шпиль блестит под облаками,
К небу тянется струной.
У моста болтают утки
На “крякливом” языке.
Катеров безлюдных будки
Проплывают по реке.
Это осень. День прохладный.
Остров Заячий. Причал.
Листьев падают заплаты –
Петербургская печаль