Эта строка из стихотворения
замечательного русского поэта Николая
Заболоцкого несомненно обращена к
любому человеку, но в первую очередь
к деятелям литературы и искусства. Без
труда души стихотворчество никогда не
станет поэзией. Именно на эту главную
сторону жизни и направлено
творческое общение участников
литературной студии “Меловая черта”*.
А тонкости стихосложения, над
которыми мы коллективно работаем, –
это лишь “заточка инструмента”.
Руководитель студии
Виктор Соколов.
* Литературная студия “Меловая черта”
организована в 1992 году одним из старей-
ших наших поэтов, членом Союза писателей
СССР, России Игорем Георгиевичем Крав-
ченко.
Наталья АПРЕЛЬСКАЯ
Клённо
В деревушке с названием Клённо.
Обживает народ берега.
Я с воды засмотрюсь удивлённо
До чего же система строга!
Словно поле для гольфа участки,
У домишек игрушечный вид.
В деревушках такое нечасто.
Чаще виден размашистый быт.
Зеленеют лужайки газонов
В ровной стрижке до края воды.
На жаре в педантичности сонной
Подрезают владельцы кусты.
По линейке размечены грядки,
Есть качели, беседка, фонтан.
Всё вокруг в европейском порядке,
Так и тянет воскликнуть: “charmant”.
Но моя взбунтовалась натура
Против чинных прилизанных дач.
Мне российская ближе фактура –
Чтоб с размахом, вприсядку и вскачь.
* * *
Я первый раз в байдарочный поход
Иду одна, покинута тобою.
Уже давно, лишённая покоя,
Всё собрала: для суши и для вод.
Два рюкзака томятся у стены.
Один тебя не знает – куплен новый.
Другой не новичок, он собран снова,
На нём заплатки старые видны.
Он помнит о тебе. Он шёл с тобой.
На полке спал, закинутый в вагоне,
И мёрз в лесу, и жался на перроне,
К ограде отодвинутый ногой.
Зато теперь – он на плече моём-
Как будто снова мы с тобой идём.
Наталия ПОНОМАРЕНКО
* * *
Скверики-москверики
Вдоль Москва-реки.
Бордюры – не поребрики,
Вовсе не близки.
Улочки старинные
Вьются вверх и вниз –
Крохотные, длинные,
В каждой – свой сюрприз.
Питерские – гордые
Улицы прямы.
В этом строгом городе
Сами строже мы.
Вдоль Невы – вы верите –
Скверы, парки, львы.
А в Москве – москверики
В зелени листвы.
* * *
“Я завишу от неба”, –
Сказал он так просто,
Этот парень обычный
Обычного роста.
“Я завишу от снега”, –
Добавил чуть позже.
Боже, как романтично!
Ни на что не похоже.
Это так нетипично –
Не зависеть от быта
И желаний ненужных.
Это так не избито!
Объясненье – логично,
В нём романтики нет:
Парень дворником служит,
Во дворе чистит снег.
Леонид ФАРФЕЛЬ
Петербургский сонет
Плывёт июнь над северной столицей,
Над праздными и стильными людьми,
Над шустрыми и толстыми детьми,
Над девушкой весёлой круглолицей.
На улице, где йорики и шпицы
Вышагивают рядом с лошадьми,
В кафе открытом душу не томи,
Глотни вина и съешь кусочек пиццы.
Смотри, повсюду тополиный пух!
Вновь музыканты твой терзают слух,
Фальшиво исполняя песни Цоя.
Вокруг орёт толпа, впадая в раж.
Таков теперь культурный центр наш.
Прости, на Невском не найти покоя!
* * *
В квартире старой коммунальной,
Где спор с соседкою нахальной
Переходил в войну,
Я рос под шум магнитофона,
Игрушки клеил из картона.
Любил свою страну.
Я узнавал её по книжкам.
Смешной, рассеянный мальчишка
С улыбкой в школу шёл.
О, Ленинград восьмидесятых!
Нас принимали в октябрята
В музее небольшом.
То был, увы, конец эпохи.
Нам доставались только крохи
Величия страны.
Теперь совсем другая эра.
Не довелось стать пионером,
В том нет моей вины!
Арина АРСЕНЬЕВА
* * *
Спите, ангелы, спите, цветы.
Спите, птицы, испившие неба.
Ночь темна, глубока, словно небыль.
Спите, дети, душою чисты.
Спите, звери, в сиянии звёзд.
Спите, странники, сбившие ноги.
Отложив ненадолго тревоги,
Спите, матери, тихо, без слёз.
Чёрный полог навис над землёй.
Спать пора даже тем, кто на страже.
В детской ручке журавлик бумажный
Воплощает любовь и покой.
Спят поля, отдавая тепло,
Спят солдаты, чьи муки безвестны.
За добро мировое и зло
Завтра вновь им заглядывать в бездны.
* * *
Сотни имён, только каждое ложно.
Тысячи лиц, только в каждом обман.
Гениев нет. Там, где прежде треножник
Был пред толпою, – лишь едкий туман.
В книгах прокисшее варево. Этим
Не накормить тех, кто ищет пути.
Знанья доступны, но бедные дети
Столько не могут в себя уместить.
Воображение, речь – безучастны,
Дар не растёт. Рвётся вымысла нить.
Бык похищает Европу напрасно,
Эрос Психею не смог разбудить.
Ирина СОЛОВЬЁВА
Причал
На бревенчатом причале
Под церковный перезвон
Отпущу свои печали –
С глаз долой, из сердца вон.
Уплывут, рекой влекомы,
С ветром наперегонки,
Враз исчезнув, все симптомы
Древней грусти и тоски.
Неудачи и невзгоды
Устремятся им вослед.
Замаячившей свободы
Различимый силуэт
Станет точкою отсчёта
И началом всех начал.
Да и надо нам всего-то…
Есть у вас такой причал?
* * *
Мерное течение реки –
Лучшее лекарство от невроза.
Надо мною наперегонки
Суетливо носятся стрекозы.
Загоняет спать в густой камыш
Расшалившихся детишек утка…
Где-то далеко и мой малыш
Закрывает глазки-незабудки.
Оставляя на воде круги,
Разливая аромат петуний,
Лёгким мотыльком из-под ноги
Ускользнёт последний день июня.
Татьяна Шадуя
Выбор
Как выбрать между солнцем и дождём,
Потоком грозным и палящим зноем?
Потребность выбрать то или иное
Диктует разум. Разве дело в нём?
Любить, душевный ощущать подъём.
Нет. Избегать любовного ненастья…
Всё чаще в одиночку ищем счастья.
Диктует сердце. Разве дело в нём?
Потребности: вино и воду пьём,
Знакомы разносолы нам и голод.
Желания разнятся – стар иль молод.
Диктует тело. Разве дело в нём?
Стать родником иль всполохом огня.
Мечтать однажды снова воплотиться…
Я женщина, а быть могла бы птицей.
Но кто-то выбор сделал за меня.
Ей весело!
Ей весело. Вприпрыжку скачет
Девчонка, ручками махая.
Неважно ей, что Невский
Значит –
Идти степенно, как большая…
Ей весело, и значит, лето
Гораздо больше, чем манеры.
Идти прилично?.. Нет запретам!
Что ей до модных экстерьеров
Прохожих.
Улица – подарком!
Важнее воробей, конфета,
Котёнок, скрывшийся под аркой.
Кис-кис, вернись! Ну где же, где ты?
Важнее солнце, мама, песня.
Звоночек, – напевает имя.
Мне стало весело с ней вместе.
Себя вы помните такими?
Ирина ТИТАРЕНКО
* * *
Своих стихов не помню наизусть,
Зато чужие, как с листа читаю!
Чужая радость манит, ранит грусть…
Тревожит душу тучка золотая…
Нарочно не заучивала их,
В бессонницу помногу раз читала.
И в память западал заветный стих,
И возникал нежданно из Астрала…
Я помню очень разные стихи –
И гениев, и тех, кто мало признан…
Читаю вслух себе среди глухих…
Мир преломляя
в их хрустальной призме…
Пишу сама – так, чтобы угадать
Чужой души томление в крови!
Так, чтоб хотелось вновь перечитать…
Быть может ,кто-то выучит мои…
* * *
Когда звучала иностранцев речь
Тому назад лет двадцать или тридцать,
Мне было любопытно подстеречь
Взгляд гостя-чужака из-за границы.
Ну, а сейчас, услышав сквозь эфир
Слов непонятных громкую тираду,
Молюсь о том, чтоб не взорвался мир,
Тоскуя по былому Ленинграду…
Виктор СОКОЛОВ
Мой посох
Как настоял мой лечащий хирург,
Я в дальний путь не выхожу без трости.
Я из посёлка еду в Петербург,
Где рос, где жил, а нынче будто в гости.
Я всё старею – он помолодел,
Раздался вширь, и даже к небу вырос.
Но лишь порой тревожит новодел
И новостроек зодческая сырость.
Открыточные виды хороши,
Но мне милее тихие кварталы,
Где проходило детство, где души
Бандитская реклама не достала.
А Лисий Нос – зелёный уголок:
Ещё здесь тишина и чистый воздух.
Но в мир иду, где Пушкин жил и Блок.
А мне в пути пока поможет посох…
* * *
Памяти Валентина Голубева
Когда к нам приходит “сегодня”,
Невзгоды и беды видней.
“Сегодня” лукавая сводня
Вчерашних и завтрашних дней.
То прошлое кажется раем,
То в будущем видим Эдем…
Играючи мы выбираем
Свой ход из нелепых дилемм.
К Эдему ли, к преисподней…
Даётся ли нам выбирать?
Но важно не только сегодня
Не врать!