Плевок в душу

Автор, пишущий эти строки, как и тот, кому случится  их прочитать, – не исключение из миллионов  россиян, которым знаком и дорог талант великого  поэта Сергея Александровича Есенина. Сложнее  с юными, 9-10-летними гражданами России, которым  в нынешней обстановке извращения всего и вся  даже с такими гениями, как Есенин, официоз  познакомиться не дает. Сказанное выше ужасно.  Чтобы обосновать это, предлагаю открыть  “Новейшую хрестоматию по литературе” для  учащихся 3-х классов российских  общеобразовательных школ под редакцией Т.И.  Максимовой /Москва, ЭКСМО, 2008/.
Каждый рекомендуемый автор, писатель или поэт (с  отбором авторов можно спорить), представлен в этой  хрестоматии одним, надо понимать, наиболее характерным  для него произведением, которое может увлечь  10-летних детей, только вступающих в волшебный мир  чтения. Итак, Сергей Александрович Есенин.
Поэт представлен здесь единственным стихотворением  без названия в 16 строк. Позволю себе его процитировать,  пронумеровав все 4 строфы.
* * *
(1)
Вечер, как сажа,
Льется в окно.
Белая пряжа
Ткет полотно.

(2)
Пляшет гасница,
Прыгает тень.
В окна стучится
Старый плетень.
(3)
Липнет к окошку
Черная гать.
Девочку-крошку
Байкает мать.
(4)
Взрыкает зыбка,
Сонный тропарь:
“Спи, моя рыбка,
Спи, не гутарь”.

Прочитав этот мало понятный даже взрослому человеку  текст, невольно задаешься вопросом: мог ли составитель  учебника каким-то иным путем создать превратное  представление детей о поэзии С.А. Есенина, чтобы  надолго, если не навсегда, заглушить в них интерес к  творчеству признанного российского гения? Да, досадные  неудачи есть и у великих творцов. Так зачем же их  выставлять, как “визитную карточку” гения? Ведь что ни  строка здесь, то “сюрприз”. Начнем же по порядку.
I строфа: “…как сажа, льется в окно”.
– Сажа сухая, она не льется, – законно возражают дети.
– Разве пряжа ткет полотно? Человек пряжу ткет, разве  нет?
Во II строфе “пляшет” непонятная детям “гасница”.  Опять недоумение юных:
– Если эта штука (гасница) гаснет, так почему тень вдруг  “прыгает”? С чего бы ей прыгать? Плетень вдруг “стучится  в окна”?..
Полнейшее неприятие текста выражают ученики 3-х  классов, читая III и IV строфы. Внучка моя не лишена  поэтической жилки, и когда ей объяснили, что “гать” означает  “дорога”, она с радостью поняла (III строфа), что  гать прилипнуть к окошку не может, а она просто видится  из окна. Но тут же девочка растерялась:
– Нет. Как же видно дорогу, если там сажа льется в  окно?..
К критике внучки смею добавить еще пару слов. Детям  полезнее бы читать не “байкает” мать, а “баюкает”. Или  нам мало нового современного косноязычия?
Но полной загадкой для третьеклассников стала IV  строфа. “Взрыкает зыбка, сонный тропарь”. Слово “зыбка”  учительница объяснила одноклассникам моей внучки  как “колыбелька”. И дети спрашивали:
– А почему колыбелька “взрыкает”? Зверь она, что ли,  если рычит, как медведь?
Слово “тропарь” не смогли детям объяснить ни в школе,  ни дома…
Стихотворение заканчивается словами матушки, которая  “байкает” свою девочку-крошку и просит, чтоб ее  “рыбка” не “гутарила” (разговаривала), а спала. Тут  просьбу матушки понять можно, хотя и при условии, что  рыбы – самые говорливые твари на свете (гутарят!).
Во всех изданиях нашего любимого поэта, наряду с  непревзойденными зрелыми шедеврами, публикуются  и его ранние талантливые стихи. Недаром моя внучка  напомнила:
– Мы же читали стихи этого поэта, только настоящие. И  ты говорила мне, что этот поэт их писал, когда был ненамного  старше меня. Почему же их не вставили в книгу?
Да, ей читали истинного Есенина. А сотням тысяч ее  ровесников – не читали. И потому хрестоматия Т. Максимовой  способна навсегда отвратить их от лучшего, что  они могут и должны знать о российской классике.
Ирина Иванова,
педагог