Проигранная Россией русско-японская война не давала покоя писателю Владимиру Васильеву. Спросите:
— Почему?
Отвечаю:
— Да потому, что это его кровное дело!
Дед его — армейский офицер — участвовал в героической обороне Порт-Артура. Думаю, что именно семейная реликвия — письмо деда — не давало Владимиру Анатольевичу покоя. Возможно, долгие годы он этого и сам не осознавал. Но наступает такое время, когда наше прошлое — прошлое наших родителей и прародителей — нас настойчиво начинает волновать. Да так, что мочи нет терпеть: так хочется заглянуть в ими прожитую жизнь! И прошлое страны не обойти, в которой они жили и которой служили по мере своих сил и возможностей.
И вот что писал дед Владимира Васильева домой от стен Порт-Артура: «Дорогие мои батюшка и матушка! Страшно понимать, что вы будете искать в письме моём слова о скором прибытии. Право, я мог приехать домой при шарфе и револьвере, подписав бумагу, что отказываюсь воевать с японцами. Прошу простить меня, родные, но не по мне поступаться честью. Иду в плен со своими солдатами. Ты, батюшка, скажи матушке…» (привожу текст в современной орфографии. — Н.П.).
Потрясает. Не так ли? Каково было родным получить такое письмо? И внука в наши дни оно потрясло, и в то же время такая взяла гордость за сына Отчества своего — и притом деда, честью не поступившегося, — что он написал роман «Судный день Порт Артура» (СПб.: Политехника-сервис, 2016. — 400 с.)
Многим известен роман писателя Александра Степанова «Порт-Артур». Степанов писал в журнале «Новый мир» (1945, ¹ 8): «Передо мной стояли три основные задачи: показ героизма солдат и младших офицеров артурского гарнизона, показ развала и разложения руководящей верхушки артурских военных властей, показ тесно связанного с ними широко разветвлённого в Артуре японского шпионажа (ничего себе обвинение! — Н.П.). На примере Артура легко было демонстрировать всю гниль правящей Россией самодержавной клики».
А вот в анонсе к своей книге наш современник писатель Владимир Васильев спрашивает: «Так ли было на самом деле? Почему тоже проигранная Россией Крымская война, 349-дневная оборона Севастополя служат примером талантливости уже ставших легендарными Нахимова, Корнилова, Истомина, а падение Порт-Артура после его 11-месячной обороны считается позорной капитуляцией командующего Квантунским укреплённым районом генерал-адъютанта Стесселя? Как могло случиться, что после его триумфальной встречи с военным министром, благодарственных слов в адрес славного гарнизона крепости Артур, сказанных Николаем II, Стессель и другие генералы были оклеветаны в печати, а потом отданы под суд?»
Взяв на себя ответственность и большой труд, Владимир Васильев в своём романе (в своей версии) «Судный день Порт-Артура», созданном на основе малоизвестных исторических документов, рассказывает об 11-месячной обороне Порт-Артура.
Возникает вопрос: почему так разнятся взгляды писателей? Не хотелось бы принять труд нашего современника за очередной пересмотр истории в угоду современным тенденциям. И я обратилась к биографиям писателей.
А.Н.Степанов (1892-1965).
В 1903 году отец писателя Н.И.Степанов был назначен командиром батареи в Порт-Артур. Когда началась русско-японская война, семья эвакуировалась в Россию, а двенадцатилетний мальчик Саша остался с отцом и стал свидетелем многомесячной обороны крепости. Он выполнял поручения отца, подвозил воду на позиции. Был контужен, чуть не лишился ног. Оборона Порт-Артура на всю жизнь осталась самым ярким впечатлением в его жизни.
Всю Первую мировую войну Александр Степанов провёл на фронте, где близко узнал суровый быт войны.
В 1917 году Степанов был послан в Артиллерийскую академию в Петроград.
После Октябрьской революции в рядах Красной Армии принимал участие в разгроме Юденича. В боях под Нарвой командовал артиллерийским дивизионом, воевал против деникинцев под Ростовом и Екатеринодаром.
В 1921 году подавлял белогвардейский мятеж в Кронштадте. Демобилизовавшись по состоянию здоровья, переехал на постоянное место жительства в Краснодар. Много читал о русско-японской войне, о Порт-Артуре и вскоре начал писать свою книгу, рукопись которой одобрили А.С. Новиков-Прибой и С.Н. Сергеев-Ценский. Первая книга романа была издана в Краснодаре в 1940 году, вторая — там же, в 1942 году.
В 1944 году Япония готовилась вступить в войну с СССР. Александра Степанова вызвали в Москву, и за короткий срок роман «Порт-Артур» был переиздан массовым тиражом. В 1946 году Александру Степанову была присвоена за него Государственная премия.
Много лет Александр Степанов трудился над новым романом «Семья Звонарёвых» — продолжением романа «Порт-Артур». Первая книга этого романа вышла в 1961 году. В романе действуют знакомые персонажи.
В.А. Васильев.
Родился 1 декабря 1947 года в семье офицера государственной безопасности, который прошел дорогами войны разведчиком. И судьба его отца после объявления Берия врагом народа сложилась непросто, что отразилось, соответственно, и на судьбе сына. Владимир, в отличие от многих своих сверстников, стал рано задумываться о происходящем в стране.
В автобиографическом романе «Утро начиналось до рассвета» Владимир Васильев пишет: «…Не скажешь же своему секретарю комитета комсомола, что ты подвихнул ногу, когда расклеивал листовки, в которых призывал народ к смещению самого Никиты Сергеевича Хрущёва!»
Частые переезды, разлуки с родными оставили глубокие впечатления в душе подростка, что нашло отражение в его первых стихах, которые смелый пятнадцатилетний мальчик принёс в Дом писателя на улицу Воинова. Там он познакомился с ленинградской поэтессой Элидой Дубровиной и был принят в литературное объединение, которым она руководила. И Васильев пишет: «…В этой творческой среде говорили не только о прозе и поэзии. Забывая о том, что рядом находятся юные дарования, поэты и писатели живо обсуждали как внешнюю, так и внутреннюю политику своего государства…»
Несмотря на настояние родных, юный поэт не пытается поступать в Литературный институт, а выбирает факультет журналистики Ленинградского государственного университета. Его, как в детские годы, привлекает «бродячая жизнь». После окончания ЛГУ — работа в средствах массовой информации: пишет путевые очерки, рассказы, миниатюры, стихи. В 1977 году он вступает в Союз журналистов СССР.
В новой России Владимир Васильев уходит из журналистики. Он руководит строительным кооперативом, частным торговым предприятием, занимается безотходной переработкой древесины, руководит районным предприятием жилищного хозяйства и теплоэнергетической компанией. Всё это и помогает ему в сложный период становления рыночной экономики глубже вникнуть в суть перемен, происходящих в обществе, на себе испытать «синдром перестройки» и взяться за создание многоплановой социально-психологической драмы, первая книга которой называется «Утро начинается до рассвета» (СПб.: Политехника-сервис, 2010. — 602 с.). Так Владимир Васильев стал романистом. Следом выходит роман «Не проси у прошлого прости» (СПб.: Политехника-сервис, 2010. — 576 с.). Оба романа посвящены молодым людям, бросившим вызов власти в шестидесятые годы и выстоявшим в смуту 90-х.
В 2011 году Васильев вновь выпускает два романа: «Фотография из школьного альбома» и «Надежды необорванная нить». Они о студентах и школьниках советских институтов и школ, шагнувших из аудиторий и классов в дикий капитализм.
В 2012 году член Союза писателей России Владимир Васильев издаёт роман «Господа-товарищи». В этом романе он прослеживает судьбы родных людей, побывавших в схожих ситуациях на протяжении почти столетней истории страны.
В следующем году выходит его первая историческая повесть «Триумф и трагедия барона» (СПб.: Политехника-сервис, 2013. — 412 с.), в которой рассказывается об Александре Людвиговиче Штиглице, меценате и патриоте России.
В 2014 году петербургский читатель в серии книг писателей Санкт-Петербурга «Тайны. Мифы. Легенды» получает исторический роман Владимира Васильева «Самсон Суханов». И в этой же серии переиздаётся его повесть «Триумф и трагедия барона».
В 2016 году Владимир Анатольевич вновь издаёт сразу два романа «Тень Петра Великого (СПб.: Политехника-сервис, 2016. — 338 c.) и «Судный день Порт-Артура» (СПб.: Политехника-сервис. — 400 с.), привлёкший особое внимание и читателей, и коллег.
Роман «Судный день Порт-Артура» с первой главы захватывает драматичностью ситуации: на скамье подсудимых начальник Квантунского укреплённого района Стессель, командующий сухопутной обороной крепости Фок и начальник штаба Квантунского укреплённого района Рейс.
Писатель избрал испытанный приём: начинать повествование с конца, тем усилив драматургию произведения с первых страниц. Уже до начала суда между офицерами, пришедшими по особым приглашениям в Дом офицеров армии и флота, что на Литейном проспекте, начинаются яростные споры. Динамичность и острота диалога заставляют читателя определиться почти сразу, то есть занять позицию автора. Наверное, это хорошо — ведь это не детектив, и автор сразу высказал свою позицию и предлагает читателю с ним согласиться, обосновывая её на протяжении всего романа. Спор между офицерами очень поучителен и для сегодняшнего времени: «-…их, и в первую очередь отставного генерала Стесселя, вплоть до расстрела надо приговорить, — донеслось до слуха Тузова, и он, прервав размышления, выпалил:
— За что до расстрела? Стессель стольких людей от смерти спас.
— Бороду отпустил, так думаешь, право имеешь адвокатом выступить у предателей, — взорвался генерал. Стессель, в первую очередь, о своей шкуре думал, а не о солдатиках. Солдатики, верные присяге, готовы были за Отечество головы сложить.
— Если бы он о своей шкуре думал, то спрятался бы на Ляотешане, а нас всех под пули отправил и жителей бы города и раненых не пожалел, — перебил генерала Павел.
— Неправда! На Ляотешань могли бы мы все отступить и там долго сопротивляться. На этом настаивал Смирнов, — повысил голос Мехмандаров.
— Извольте, извольте, уважаемый Самедбек, — между Павлом и генералом выросла крепкая фигура Али-Ага Шихлинского. — Наша молодёжь, — он кивнул на Тузова и Флорова, — многого ещё в военной науке не понимает, но в одном они правы — Стессель остановил страшное кровопролитие. Вы сами артиллерист и понимаете, чтобы стало с 14-ю тысячами раненых и с жителями города, когда бы японцы на занятых ими высотах установили орудия. Или хуже того — ворвались в крепость и повторили резню, подобную той, что была устроена китайцам при взятии Порт-Артура несколько ранее. Ради чего? Ведь, признайтесь, помощи ждать было неоткуда…»
И Васильев пишет: «Кто бы из них мог подумать ещё там, среди ужасов страданий, в наспех созданной линии обороны, что они будут присутствовать на суде, что их подвиги станут предметом судебного исследования. Им, людям, не боявшимся воя снарядов и мин, их разрывов,не дрогнувшим под натиском штыковых атак, и в голову не приходило тогда, что командиры, недавние герои после пережитой вместе 11-месячной обороны предстанут перед лицом изысканной столичной публики, перед лицом всего мира, поднимутся на скамью подсудимых и будут обвиняться в предательстве».
И возникает удивление: ведь это повторилось уже и в наши дни — и не раз!
В своей книге Владимир Васильев старается объективно рассмотреть причины поражения России в русско-японской войне и уделяет немало внимания противостоянию армии и флота, амбициям военачальников и просчётам высших государственных чинов — их недальновидности, безответственности, халатности.
Оба писателя правы, и взгляды их во многом совпадают. Их родные плечом к плечу сражались на границах России, предупреждая посягательства на наши территории.
Территории дореволюционной России, территории СССР и современной России — это земли, политые кровью наших предков, и не только в ходе военных походов. И так понятны размышления одного из обвинителей на процессе генерал-лейтенанта К.Н. Смирнова, бесспорно, патриота России. И Владимир Васильев пишет: «По дороге в Порт-Артур Смирнов до позднего вечера любовался природной красотой Забайкалья. Вглядываясь в уютные ущелья между гор, покрытых густым лесом, меняющиеся лесистые ландшафты, прорезанные множеством больших и малых речек, он с гордостью осознавал себя гражданином великой страны. Где, как не здесь, на сибирских просторах, он понимал во всей полноте огромность государства и пусть малую, но свою причастность к защите его рубежей».
Не актуально ли?! А если ещё учесть, что до сих пор нет мирного договора между Россией и Японией…
Есть надежда, что книги Владимира Васильева смогут всё-таки противостоять невзоровщине со всей ее эфирной кликой, опасной потому, что, даже когда говорятся трезвые вещи, они облекаются в вульгарную фразеологию с претензией на мефистофельство.
На волнующие вопросы тех, кому небезразлично правдивое изложение истории, кому дорога память о наших предках, старается ответить в своих романах писатель Владимир Васильев.
Надежда Перова,
член Союза писателей России