Юрий Максин
Русские зерна
Наша жизнь –
это трактор, где вынут мотор.
Землю пашем мы белыми крыльями.
И шумит на просторах земных разговор,
что исходим пустыми усильями.
Но взошла на крутом берегу лебеда –
в ней полно отрицанья прогресса.
В наших жилах пульсирует кровь –
не вода,
и не водится лишнего веса.
А еще тот дурман, что накрыл города
с их покорной тельцу головою,
не оставит от пышущих смрадом следа,
все с годами сровняет с землею…
Защебечет душа золотым голоском
под задумчивый наигрыш лирный:
наша жизнь –
это поле с одним колоском,
что остался от жатвы всемирной.
Не задушит его одиночества спрут,
не засушат навек суховеи.
Его зерна в родимую землю падут
и опять прорастут, и созреют.
* * *
Куда спешишь ты, муравей?
Зачем тебе спешить?
Твой муравейник много дней
как приказал всем жить.
Ни дома нету, ни угла
в большом-большом лесу,
и жизнь твоя почти прошла,
и крики не спасут.
Ты никому не нужен стал.
Куда же ты спешишь?
Наверно, ждет тебя вокзал,
Мадрид или Париж?
А вот Москва совсем не ждет,
совсем не нужен ей,
такой там лузер не живет.
В ней нет твоих друзей.
Куда спешить, зачем спешить,
нет дома, нет угла…
Не лучше ль шею положить
на лезвие стекла?
Как много битого стекла
в глуши лесных дорог!
Зачем спешить, коль жизнь ушла?
Вот Бог, а вот – порог…
* * *
А дом остыл, нагретый жаром лета,
как будто дух покинул остов стен.
Холодный блеск стареющего света,
как блеск судьбы низринутых систем.
За ними – путь, за ними – пропасть рая,
сгоревшего, остывшего дотла.
Но рядом шла позёмкой жизнь другая,
без радостного света и тепла.
И, много лет живя в анабиозе,
очнётся вдруг, невзгоды переждя.
И не в стихах, а в самой грубой прозе
взметнёт наверх и бурю, и вождя.
И будет бунт – холодный, беспощадный,
и нежные осыплются цветы.
И будет путь кому-то безотрадный,
и по нему пойдем и я, и ты.
Другая жизнь себя еще покажет,
когда возьмет чужое, как своё.
И не пытайся возвратить пропажу,
когда начнётся инобытиё.
Ирина Толдова
Мечта
Брошу летнюю жару
Огнедышаших асфальтов –
В Комарово, не на Мальту
Оголтелым кенгуру
Прискачу, маша руками,
Раздеваясь на бегу,
Без раздумий оставляя
Хлам вещей на берегу
И блаженную прохладу
Расплескавшейся воды
Принимая, как награду,
После вздорной суеты.
И в заманчивую даль
Уплыву, забот не зная,
По барханистому дну
Ручками перебирая.
* * *
Не поеду я отдыхать на юг,
Не заманит курортов просинь.
Мне всего милей комаров приют,
Старой будки облезлый профиль.
Здесь любой предмет говорит о ней:
Острых веток на соснах ворох,
Еле слышный скрип пожилых дверей
И колодезный старый ворот.
А когда под утро, продрогнув весь,
Воздух моря стряхнёт туманы,
Она лёгким шагом пройдётся здесь –
Комаровская донна Анна.