Ветеран
У стелы воинам погибшим,
Которых на Руси не счесть,
Стоял старик с челом поникшим,
Он отдавал героям честь.
Войны в душе пылало пламя.
И он у бронзовых венков
Смотрел на памятник,
На знамя, на имена фронтовиков.
Что думал он в минуты эти?
О ком печалился солдат?
О них, о них, в гранит одетых,
Что под высоткой здесь лежат.
На плиты возложив тюльпаны,
Он слушал вешних журавлей.
Чуть приустал — болели раны;
Присел под сенью тополей.
В руке фуражка, сжаты скулы,
Седины ветерок ласкал.
От плеч его слегка сутулых
Ложилась тень на пьедестал.
Верю!..
Тишина. Полудрёма. Околица
По плечо заросла лебедой.
Только рощица птицами полнится —
Ручеёк чуть лепечет Живой!
Здесь простор залит
ласковым солнышком,
В долах — чистый ромашковый снег.
Ни плетней вдоль дороги, ни колышка
Доживают деревни свой век.
Много продано, много и пройдено.
Но всем сердцем, всей русской душой
Верить хочется в малую родину,
В свет окошка в России большой.
В День Победы
К могилке братской ветеран идёт
в парадном пиджаке,
Пустые рукава в изломах
тихо треплет ветер.
И музыка звучит военных лет.
И солнце светит.
И правнук рядышком
с тюльпанами в руке
Устроится
Помню мудрость житейскую
маминых слов:
Лихолетье не вечно в стране.
Всё — устроится!
И просила,
молясь перед сном, Богородицу
Эту землю беречь
от враждебных ветров.
И просила
заступничества обо мне
На дорогах безбожных,
глухих, обездоленных.
Сколько судеб страдальческих,
горестных, сломленных
Запропало в степях —
не вернулись к родне.
Время боли,
разломов народной беды.
Время меж пограничных
с душевною накипью.
В Украине, как тысячу лет,
степи маками
И сегодня цветут
без границ и вражды.
Заживут,
зарубцуются раны земли.
Канут в Лету раздоры
и боль успокоится.
Всё пройдёт,
всё, конечно, пройдёт,
всё устроится,
Всё пройдёт,
всё останется где-то вдали.
Но…
* * *
Рассвет. Дорога. Колокольня.
Овса нескошенного грусть.
И даль тиха, светла, привольна
И необъятна
Здравствуй, Русь!
Ещё
Ещё хлеба волной гривастой
Шумят в бескрайности полей.
Ещё серпасто-молоткастый
На флаге герб страны моей,
Ещё ни бедных, ни богатых,
В почёте труд и человек.
И брат горой стоит за брата.
Казалось, будет так вовек.
Ещё ни смуты, ни чужбины,
И злобы нет, и нет границ.
И не в руинах Украина
От русофобских небылиц.
Но школьник я ещё покуда,
Душе неведома тоска.
Скажи мне — СССР не будет,
Я покрутил бы у виска
* * *
Чем ещё мне
в родимом краю дорожить,
Как не грустью седых,
вековых тополей,
Как не полюшком хлебным,
где тропочки нить
Стала болью
и светлой надеждой моей.
Я хочу дорожить
и всегда быть в родстве
И с пшеничной межой,
и с речною волной,
С каждым кустиком малым
в траве-мураве,
И с небесной звездой,
и с душистой копной,
И с плетнями белёными
солнечных сёл,
И с погостами, рядом,
чуть-чуть в стороне.
Чем ещё дорожить?..
Всё, что мог, — всё обрёл!
Всё в себе сохранил.
Всё навеки во мне
Бабушка
Памяти моей бабушки
Агриппины Пидласко
Вечереет. Небо багрянится.
За курганом прячется гроза.
Бабушка тревожно у божницы
Молится в тиши на образа.
Золотом блестит оклад иконки
И мигает свечечки огонь.
И тепло игривого котёнка
На кушетке греет мне ладонь.
Тихо-тихо плачет воском свечка,
Виснет мрак за окнами кругом.
Как в метель, гудит протяжно печка,
Молнии сверкают над прудом.
Я не сплю. И в бабушкином слоге
Из молитвы слышу небеси .
И ещё не дай худого, злого!
Господи, помилуй и спаси!..
У степного колодца
В глушь ботвы уронил
золотистую шляпу подсолнух,
Всей спиною прогнувшись
до самой земли над плетнём.
И алеет плодами шиповника
рядышком холмик,
И в полях убегает жнивьё
в голубой окоём.
Пахнет воздух соломою свежей,
и пылью, и хлебом,
И землёй пересохшей,
и горькой полынью дорог.
Хорошо полежать
у степного колодца под вербой
На траве-мураве,
глядя в небо, не чувствуя ног.
Августовским теплом
ветер нежит уставшее тело.
Тишина. Нет ни щебета птиц,
ни гуденья шмелей.
Лишь цикад голосочек
чуть слышится где-то несмелый
Да над шляхом
седая виднеется грусть тополей.
На приступке колодца
в ведёрочке плещется солнце,
И виднеются сёла вдали
куполами церквей.
И от радости сердце
волнуется, плачет, смеётся,
И пылится дорога судьбы
беспокойной моей
Январское
Хрипит сипловато калитка
Промёрзлой петлёй на ветру,
И ели до пят в снежных свитках,
Красуясь, стоят на юру.
Уселась луна белым рогом
На дымную нашу трубу.
В накрапах закатных над стогом
Поют снегири на дубу.
По пояс в сугробах заборы
И в снежных папахах столбцы.
И где-то в студёном просторе
Как будто звенят бубенцы…