Развод
Часов в семь вечера в квартире раздался звонок в дверь. На пороге с сумкой через плечо стоял Гена — мой близкий приятель.
— Переночевать пустишь? — обратился он.
— Конечно! Входи! Что случилось?
— Ой, не спрашивай, — понурив голову, ответил он.
— И все-таки? Давай, заходи, и все по порядку.
— Да что рассказывать-то?! — сняв пальто и поставив у дверей сумку, ответил расстроенный Гена, проходя в комнату.
— Сегодня я наконец принял решение. Буду разводиться со своей когда-то любимой женушкой. И поверь, это не сиюминутное решение, а итог наших отношений последних месяцев. Ты даже не можешь себе представить, как она меня «достает» каждый день. Что бы ни сказал — тут же следует возражение, причем в любых вопросах, в том числе и тех, о которых она не имеет ни малейшего представления — лишь бы назло мне.
Вчера, ни с того ни с сего, раскричалась так, что я встал и ушел из дому в надежде, что побудет одна и успокоится. А когда вернулся, тут же вылила на меня очередной «ушат грязи».
Ну, что это за жизнь? Ведь мы уже далеко не молодые люди, и каждый ее всплеск оставляет такие рубцы на сердце, что иногда не можешь подняться с кровати. Сколько раз пытался поговорить с ней по-хорошему, и все бесполезно. Слушает, слушает, а потом на полуслове прервет меня, и вновь какие-то дикие эмоции. Ни разу за последнее время не получилось нормальной человеческой беседы.
— Так разводиться-то зачем? Поживи у меня. Некоторое время воздержись от всяких контактов с нею. Пусть задумается, почему такое происходит в вашей жизни. Она же трезвый человек и способна дать оценку своим поступкам. Ведь вы прожили вместе не один десяток лет, и все, как я понимаю, было нормально. А развестись легко! Только потом вновь склеить семью будет уже невозможно. А дети? Внучки?! Ты подумал, каково им будет, если уйдешь из семьи?
— В том-то и дело, что подумал. Или ты решил, что она только на меня так реагирует?! Нет, Юрка! Все гораздо сложнее. Последнее время она и сына, и внучек третирует. Дело дошло до того, что они стараются как можно реже бывать дома, чтобы лишний раз не слышать ее оскорблений. Девчонки взрослеют, все видят и переживают не меньше, чем я. Я слез на их глазах не помнил. А тут уже несколько раз плакали.
А невестку вообще не признает. Та даже с детьми не может поговорить без ее вмешательства. И не дай Бог, если кому-то из детей в ее присутствии сделает замечание. Тут же встревает в разговор, оправдывая девчонок, хотя те сами понимают, что виноваты и мама правильно их наставляет.
Однажды Надюшка — старшая моя внучка — попыталась возразить: «Бабушка, ведь мама со мною разговаривает, почему ты вмешиваешься?» Что тут было! Тебе не передать. Она чуть не с кулаками набросилась на ребенка: «Да как ты смеешь мне делать замечания?! Если бы не я, вы бы уже давно в грязи и голоде погрязли. Ведь твоя мать даже обед не может приготовить, уж не говоря о том, чтобы пол подмести». Нет, у нее явно что-то с психикой.
— Генка! Поверь мне, психика здесь ни при чем. Просто ты где-то смалодушничал, не отреагировал должным образом на грубость, дав ей возможность утвердиться в правоте такого общения и постепенно почувствовать себя незаменимой в семье.
Ведь если посмотреть со стороны, невестка почти весь день на работе, заниматься по хозяйству ей некогда, а твоя Любушка, кажется, так ты ее называл, и обед для всех приготовит, и разносолы всякие сделает, и белье в стиральную машину заложит, и подметет, когда нужно. Так что ты далеко не первый, кто оказался в такой ситуации. Когда моя Лена была жива, мы тоже через это прошли. Правда, мало кто об этом знает, но пару месяцев жил у друзей и так же, как и ты, о разводе подумывал. Представляешь — после сорока пяти лет совместной жизни. Сказать кому — не поверят!
Первый месяц не подавала о себе никаких признаков. Ушел и ушел — скатертью дорога. И только в конце второго месяца, после того, как убедилась, что не отвечаю на ее звонки, стала обзванивать моих друзей, интересоваться, где я. А я, как уже говорил, не распространялся о нашей размолвке, знали об этом только два человека, у которых по очереди жил. Но и они были предупреждены, чтобы ни в коем случае не сообщали о моем местонахождении.
У Лены хватило ума не афишировать наши отношения, она просто интересовалась, где в данный момент могу находиться, так как моя трубка молчит. Естественно никто не знал, отвечали искренне, так что заподозрить их в обмане не было оснований.
Когда несколько моих приятелей сообщили, что Лена меня разыскивает, пришлось ответить на ее очередной звонок: «Приди сегодня домой, мне нужно многое тебе сказать».
Короче, разговор состоялся серьезный. При встрече я сообщил ей все, что накипело во мне до нашей размолвки. И, представь себе, она ни разу не перебила, молча выслушала все замечания и лишь потом сказала, что за время моего отсутствия неоднократно анализировала наши отношения, все поняла, просит извинить ее и начать совместную жизнь с чистого листа. Я даже представить себе не мог такой идиллии, в которую окунулся после этого разговора. Лена моя полностью изменилась, и наша дальнейшая жизнь частенько напоминала медовый месяц, настолько дружно она протекала.
А когда у нее случился инфаркт и врачи предупредили, что дни ее сочтены, я места себе не находил, круглосуточно дежурил у нее в палате, все надеялся на какое-то чудо. А она гасла буквально на глазах, потеряла речь, постепенно перестала меня узнавать, отрешенно глядя куда-то вверх.
Вот так, Гена, я лишился любимого человека. Так что не укорачивай жизнь ни себе, ни Любе. Живи у меня столько, сколько потребуется. Меня ты не стесняешь. Но цель у тебя должна быть одна — помириться. — Извини, Юра, что заставил тебя заново пережить потерю, но ты помог мне по-другому посмотреть и на мои с Любой отношения. Конечно, мы любим друг друга. Честно говоря, я не мыслю себя без нее. Думаю что, и она не желает меня потерять. Так что правильно говорят: «Время — лучший лекарь». Буду ждать дальнейшую ее реакцию.
Ждать пришлось недолго. Спустя пару дней Гена почувствовал нестерпимую боль в сердце. Врач, констатировав предынфарктное состояние, потребовал немедленной госпитализации. А в больницу, уже на второй день, пришла жена. О чем они говорили в те дни, которые Люба безотлучно провела у койки своего мужа, сказать трудно, но после выписки из больницы прошло более года, а супруги — Люба и Гена — живут, как голубки. Все их действия настолько согласованны, что и дети, и внучки не могут нарадоваться семейному счастью.
Однажды старшая, Надюшка, придя домой из школы, спросила отца: «Скажи, папа, неужели для того, чтобы в семье было нормальное человеческое общение, нужно пройти через такое испытание? Ведь мы чуть не потеряли дедушку».
Ответ же она получила от бабушки, которая случайно оказалась рядом и услышала вопрос. Она подошла, обняла внучку и со слезами на глазах произнесла: «Я уже много раз задавала себя этот вопрос и давно пришла к выводу, что нужно не только уважать друг друга, но и уметь выслушать собеседника, не перебивая его. К счастью, дедушка полностью выздоровел и простил меня. Надеюсь, вы все тоже с пониманием отнеслись к пережитому».
Ответственность
Исполнилось четыре года, как Наталья получила похоронку на своего мужа. Красавица женщина в двадцатипятилетнем возрасте осталась вдовой с двумя маленькими сыновьями-погодками на руках. Конечно, за прошедшие годы было много претендентов на ее руку и сердце, но личное благополучие она откладывала, так как считала, что сначала надо поднять детей, а потом уже думать о себе. И тут на работе встретила человека, который покорил ее вниманием и глубиной чувств. И она, приняв ухаживания, а затем и предложение, вышла за него замуж.
Мальчишки, как Сашенька, так и Витек, встретили нового отца настороженно. И хотя Наталья готовила их к этому новшеству в семейной жизни, дети есть дети. Они с первого дня начали ревновать мать. Им казалось, что этот дядя Коля отобрал у них частицу ее любви. Наталья болезненно воспринимала чувство отчуждения детей к своему избраннику. А Николай не сумел завоевать мальчишеские сердца и отнесся к их невосприятию по-своему.
Он решил, что поскольку женился на их матери, то может считать себя полноправным хозяином положения в воспитании детей. Стал требовать от ребят объяснений за любую детскую шалость. За малейший проступок наказывал. Иногда доходило и до ремня. Мать видела переживания сыновей и в глубине души понимала их, понимала и то, что Николай детей не любит, весьма формально занимается воспитанием, не делая никакой скидки на их возраст. Она остро переживала разлады в семье, неоднократно беседовала с Николаем о недопустимости методов его общения. А он вместо того, чтобы сделать правильные выводы и попытаться завоевать доверие детей, только усугублял и без того нездоровые отношения. И в конце концов Наталья решилась.
Однажды, придя домой, увидела слезы на глазах старшего Витька. Поняв, в чем дело, позвала мужа в другую комнату, и после непродолжительной беседы он собрал свои вещи и уехал.
Мальчишки притаились за дверью и внимательно слушали, как мама объясняла отчиму, что лучше она будет всю жизнь одна, чем вот так с надрывом в сердце наблюдать методы его воспитания. В эту минуту мальчики поняли, что мать пожертвовала ради них своей любовью и повзрослели настолько, что, не сговариваясь, поклялись никогда ее не расстраивать.
Клятву они с достоинством выполняли. Росли добрыми и заботливыми сыновьями. Жили весьма скромно. Маминой зарплаты да пенсии за погибшего отца едва хватало на то, чтобы сводить концы с концами, но семья не унывала.
Завод, на котором работала Наталья, каждое лето выделял для детей бесплатные путевки в пионерский лагерь, а ей самой по льготной цене предоставлял возможность проводить летний отпуск в санатории или Доме отдыха. Шли годы. Дети выросли, обзавелись семьями. Мать вышла на пенсию, более тридцати лет проработав на одном предприятии, где почти все годы ее портрет украшал Доску Почета. Постепенно стала бабушкой, а затем и прабабушкой.
Мальчики, как ласково называла она своих сыновей, еще задолго до того, как сами стали дедами, частенько убеждали ее создать свою семью, тем более что сватались к ней различные поклонники, но она всегда отшучивалась: «А кто же тогда будет сидеть с моими внучатами? Посмотрите, сколько вы их мне нарожали».
И вот сегодня, в свои девяносто лет, она долго не могла уснуть, анализируя прожитые годы. Много раз в течение своей долгой жизни она задавала себе один и тот же трудный вопрос, на который так и не находила однозначного ответа: правильно ли я поступила, отказавшись от собственного счастья ради благополучия своих детей. Ведь выросли они достойными людьми. Младший — доктор физико-математических наук, профессор университета. Старший — известный в городе хирург, заведующий отделением в республиканской больнице.
Может быть, ничего и не изменилось бы, не выгони я тогда Николая. Хотя нет, Николая они не любили. Уж больно он был придирчив к ним, даже ремнем иногда наказывал.
А вот Евгений ко мне сватался, он бы наверняка нашел общий язык с парнями. Тот уж точно! Все-таки учителем в школе работал. А то, что у него после смерти жены дочка осталась, так мои мальчишки — хорошие. Они бы дружили с нею, не дали бы в обиду. Но не могла я тогда согласиться на брак с Евгением, развалилась бы семья у Сашка. Влюбился на работе в эту аспирантку и забыл про жену и дочь. Я обязана была вмешаться. Все пороги тогда обила у этой женщины, пока не убедила, что на чужом горе счастья не построишь. Да и с этим упрямцем не один раз беседовала до хрипоты, все доказывая, какая у него замечательная жена. Так что Евгений не вовремя пришел свататься. Где бы я нашла время сына с невесткой мирить.
Ну а за Петра так и подавно не могла пойти, хоть и нравился он мне больше всех. Трое внуков и внучка на руках, дети с утра до вечера на работе, а я замуж пойду. Когда Петя пришел делать мне предложение, у меня как раз весь детский сад был в сборе. Я достала книжку «Маленький принц» французского писателя Антуана де Сент-Экзюпери и, несколько перефразировав его слова, с болью в сердце произнесла: «Мы в ответе за тех, кого приручили». И объяснила, что не вышла замуж раньше потому, что испытывала ответственность перед детьми, а теперь не могу, поскольку чувствую те же обязательства перед внуками.
Ну а больше мне предложений никто не делает, видимо знают, что откажу, так как обязана помогать воспитывать чудесную правнучку, которой скоро исполнится два годика.
Размышляя о своей правнучке, Наталья постепенно погрузилась в глубокий сон, который оказался последним в ее жизни. Под утро ее не стало.